Лев Николаевич Толстой задумал написать произведение о декабристах, возвращающихся из ссылки. Размышления привели его к необходимости рассмотреть истоки возникновения декабризма, к идее начать с 1805 года. Так возник замысел романа «Война и мир».
Ефремов к замыслу «Туманности Андромеды» шёл сходным путём. Автор задумал показать первый контакт человечества с представителями инопланетного разума. Но мысль его пошла вглубь: каким должно быть общество Земли, создавшее возможности для межзвёздных путешествий? Иван Антонович решил сосредоточиться не на самом контакте, а на предшествующем ему развитии человечества.
Однако идея изобразить сам контакт не оставляла Ефремова. После ошеломляющего успеха «Туманности...» он на одном дыхании написал «Сердце Змеи». Изначальным импульсом был протест против рассказа Мюррея Лейнстера «Первый контакт», в котором два космических корабля при первой же встрече хотели уничтожить друг друга. Лейнстер, как и многие западные авторы, начиная с Уэллса, утверждал неизбежность войны между представителями разных цивилизаций.
Ефремов с безукоризненной логикой учёного знал, что к межзвёздным полётам может подойти лишь настолько гуманное общество, в котором даже мысль о войне не может возникнуть.
С 1959 года, с момента первой публикации повести «Сердце Змеи», прошло более полувека. Сейчас мы воспринимаем как архаику описание пульта космического корабля в виде огромной панели с множеством кнопок, описание прокладки курса и записи его на ленте серебристого металла, некоторые другие технические детали. Само же описание первого контакта воспринимается скорее как всесторонне обоснованная гипотеза. Действующие лица — не столько герои в литературоведческом смысле слова, сколько персонажи, призванные проиллюстрировать ту или иную идею.
Повесть напоминает букет, в котором не видно листьев, стеблей и даже вазы. Главное её содержание — разнообразные, и по сей день остающиеся актуальными идеи, цветы настолько крупные, что их с трудом удерживает тонкая рамка сюжета. Повесть была призвана насытить мыслью формирующееся пространство научной фантастики, и свою роль она сыграла в полной мере.
«Сквозь туман забытья, обволакивающий сознание, прорвалась музыка. "Не спи! Равнодушие — победа Энтропии чёрной!.." Слова известной арии пробудили привычные ассоциации памяти и повели, потащили за собой её бесконечную цепь».
Это начало повести — описание пробуждения звездолётчиков и одновременно призыв к активной и напряжённой мыслительной деятельности. В трёх предложениях закодирован смысл всего творчества писателя и — если брать уже — авторская концепция «приключений мысли».
Существует полемика относительно возможности вписать повесть в хронологию, созданную самим Ефремовым. Технологически события явно происходят существенно позже Тибетского опыта. На это указывает способ перемещения в пространстве (пульсации, совершаемые на принципе сжатия времени, что является частичным решением в поиске преодоления светового барьера). «Теллур» — первый пульсационный звездолёт, он имеет номер 687 в общем списке звёздных экспедиций, — вспомним, что колонизационная экспедиция к звезде Ахернар, отправленная в конце «Туманности Андромеды», значилась под номером 38. На эту же мысль наталкивает ничем другим не оправданная длительность Века Тибетского Опыта в авторской хронологии — целых 500 лет!
Главный аргумент против — это отсутствие упоминаний в повести о Великом Кольце. О том, что земляне давно должны знать о строении инопланетян, а кое с кем и встречаться (в «Туманности...» земляне ждут в самое ближайшее время гостей из числа соседей по Великому Кольцу). Получается как бы ветка альтернативной реальности. Разумеется, относиться чрезмерно серьёзно к таким подсчётам не стоит — всё-таки речь идёт о литературе! Ефремову важно было тщательно остановиться на проблемах, для максимально эффектного, литературного решения которых смысловое и образное поле должно было быть чистым. В самом деле, как с чистого листа задаваться вопросом о строении инопланетян после контакта с феерически прекрасными людьми Эпсилон Тукана?
Противоречие может быть с известными оговорками вписано в любую из этих точек зрения с пониманием того, что литературный мир требует специфической постройки сюжета для иллюстрации авторского замысла и эта специфика первична по отношению к изображаемым деталям.
Итак, земляне научились летать в неизмеримые глубины космоса. Полёт пульсационного звездолёта парадоксален, невероятен в преобладающих сегодня категориях линейного мышления. Мы привыкли, что космический корабль должен быть из прочнейшего металла. На этом фоне символически звучит название корабля — «Теллур». Теллур — химический элемент 6-й группы, серебристый блестящий неметалл.
Звездолёт словно прокалывает пространство.
Но любое достижение двойственно и в какой-то момент ярко проявляет негативные черты. Помимо трудности и опасности прокладывания курса для последующих «пульсаций», восьмерых звездолётчиков подстерегает другая опасность. Люди победили пространство, но время осталось непобеждено. Повесть недаром начинается призывом противостоять энтропии.
Энтропия одиночества... В чём смысл расставания на семь веков с цветущей Землёй? Что увидят люди, вернувшись на родную планету, кому нужны будут принесённые ими знания? «Теллур» только в начале пути, но неизвестность будущего и понимание исключительности своих судеб висит над каждым из членов экипажа. Капитан корабля Мут Анг отвечает на вопросы товарищей чеканными формулировками:
«Развитие знаний, накопление опыта должны быть непрерывны»;
«Вы напрасно опасаетесь будущего. В каждом этапе своей истории человечество в чём-то возвращалось назад, несмотря на общее восхождение по закону спирального развития. Каждое столетие имело свои неповторимые особенности и вместе с тем общие всем черты»;
«Разве может оказаться чужим тот, кто служит в полную меру сил? Ведь человек — это не только сумма знаний, но и сложнейшая архитектура чувств, а в этом мы, испытавшие всю трудность долгого пути через космос, не окажемся хуже тех, будущих...»
Вопрос в принципе исчерпан. На одной чаше весов несомненное личное желание и возможность увидеть далёкое будущее, мысль о важности вклада в общее дело землян и невысказанная, но очевидная идея о важности знакомства людей будущего со своими предками, то есть служение интересам сразу двух обществ. На другой — потеря всех родных и близких, неподконтрольная неизвестность впереди, одиночество от несоответствия знаний и нюансов эмоциональных переживаний, свойственных тому или иному времени.
Кари Рама, возражавшего капитану, удалось убедить, но Мут Анг зорко взглядывает на него перед погружением в сон, опасаясь за психологическое состояние молодого человека. Человек — это действительно «сложнейшая архитектура чувств», предвидеть все проявления которой в столь необычных условиях полностью никогда нельзя.
Капитан «Теллура» размышляет о глобальных цивилизационных процессах, о том, что «семьсот лет значили мало в эпохи древних цивилизаций, когда развитие общества, не подстёгнутое знаниями и необходимостью, шло лишь к дальнейшему распространению человека, заселению ещё пустых пространств планеты».
Ефремов вкладывает в мысли капитана собственные рассуждения, собственную жажду жизни: «Почти с ужасом Мут Анг подумал: каково было бы людям древнего мира, если бы они могли знать наперёд медлительность тогдашних общественных процессов, понять, что угнетение, несправедливость и неустроенность планеты будут тянуться ещё так много лет? Вернуться через семьсот лет в Древнем Египте означало бы попасть в то же рабовладельческое общество, с ещё худшим угнетением; в тысячелетнем Китае — к тем же войнам и династиям императоров, или в Европе — от начала религиозной ночи средневековья попасть в разгар костров инквизиции, разгула свирепого мракобесия.
Но теперь попытка заглянуть в будущее сквозь насыщенные изменениями, улучшениями и познанием семь столетий вызывает головокружение от жадного интереса к потрясающим событиям.
И если подлинное счастье — движение, изменение, перемены, то кто же может быть счастливее его и его товарищей? И всё же не так просто! Человеческая натура двойственна, как окружающий и создавший её мир. Наряду со стремлением к вечным переменам нам всегда жаль прошлого, вернее, того хорошего в нём, что отфильтровывается памятью и что прежде вырастало в представления о минувших золотых веках».
Только сильный душой готов предвидеть будущее!
Попробуем, к примеру, шагнуть на семь столетий назад и представить общение с человеком начала XIV века. К Смоленску подобралось огромное Великое княжество Литовское, Русское и Жемайтское, раскинувшееся от Чёрного до Балтийского моря. В лесных дебрях прячется крошечная деревянная Москва, ещё не получившая первого подтверждения богоизбранности — грамоты хана Джанибека Ивану Калите, после которого стали составляться московскими князьями духовные грамоты — завещания. Московское княжество соседи ещё не начали звать Залесской ордой и вообще мало обращают на него внимания. Периодически усиливаются апокалиптические ожидания, подчиняющие себе весь уклад тогдашней жизни. Только внуки тех, кто пока босоногими детишками бегает по дворам, напитываясь мифом безвременья, выйдут на Куликово поле и явят миру энергию пассионарного взрыва и рождения нового этноса. А пока даже не угадывается мощный белокаменный кремль, первые пушки на стенах, духовный подвиг Сергия Радонежского и Андрея Рублёва. Нет помыслов о будущем. Каждый год может оказаться последним. И последнее дело, болезненный вывих лукавого мудрствования — рассуждать о том, как будут жить люди спустя века. Душу надо спасать! Ради этого явились на свет, и Последние Времена уже лижут тёмным пламенем, опаляя души трансперсональной жутью коллективного бессознательного эпохи...
Иная жизнь, иной образ мира, иные ценности и смыслы. Даже в смерти нет нам с ними общности!
Мы видим прозрачные контуры ефремовского Великого Кольца времени. Конвергенция сжимает не только разбросанные в пространстве цивилизации, но и различные времена. Эволюционная спираль стягивается всё туже, ближе к точке сингулярности подходя к полной победе над временем — не только научно-технической, но и духовной. Время тогда потеряет свой смысл, обратится в вечность...
Но это будет потом.
Общение людей в ефремовском будущем исполнено глубокого значения. Это приводит подчас к очень любопытным результатам. Когда всё в человеке подчинено высокой и благородной цели, когда он глядит на мир сквозь призму осознанных закономерностей, ход его мыслей строен, а причудливые изгибы ассоциаций только помогают в постижении того или иного феномена. Кажется, что весь мир помогает, как бы специально подбрасывая те темы и идеи, что пригодятся в ближайшем будущем. Так и звездолётчики словно бы случайно выходят на тему братьев по разуму.
Отличительная черта человека будущего — пристальное исследование любой проблемы, начиная с её истории. Обсуждение смысла полёта «Теллура» привело к вопросу взаимодействия природы и человека, о том, каким путём идёт материя в познании самой себя. Появление чужого звездолёта выглядит в этой связи совершенно закономерно и будит дальнейшую мысль, уже обретшую самые практические очертания. Герои повести говорят о неизбежной стагнации и самоуничтожении агрессивных видов, о своеобразном законе плодотворности. Не может напряжённая космическая жизнь осуществляться людьми с примитивной психологией собственников-индивидуалистов, только всеобщими усилиями можно проложить путь к звёздам. Должно быть скоординировано слишком много частностей и твёрдо приведено к общему знаменателю слишком много личных устремлений.
«Как подготовить себя к предстоящей встрече? — задаются вопросом звездолётчики. И отвечают: — Помнить о всей кровавой и великой борьбе человечества за свободу тела и духа!»
Самым важным, захватывающим и таинственным был вопрос: каковы те, что идут сейчас нам навстречу? Страшны или прекрасны они на наш земной взгляд?
Биолог корабля Афра Деви развивает идеи, высказанные профессором Шатровым в повести «Звёздные корабли»:
«Облик человека, единственного на Земле существа с мыслящим мозгом, не был, конечно, случаен и отвечал наибольшей разносторонности приспособления такого животного, его возможности нести громадную нагрузку мозга и чрезвычайной активности нервной системы.
Наше понятие человеческой красоты и красоты вообще родилось из тысячелетнего опыта — бессознательного восприятия конструктивной целесообразности и совершенства приспособленности к тому или другому действию. Вот почему красивы и могучи машины, и морские волны, и деревья, и лошади, хотя всё это резко отличается от человеческого облика. А сам человек ещё в животном состоянии благодаря развитию мозга избавился от необходимости узкой специализации, приспособления только к одному образу жизни, как свойственно большинству животных.
И красота человека в сравнении со всеми другими наиболее целесообразно устроенными животными — это, кроме совершенства, ещё и универсальность назначения, усиленная и отточенная умственной деятельностью, духовным воспитанием».
В «Сердце Змеи» системообразующей становится специфическая концепция этики и эстетики, уже прозвучавшая в «Туманности...». Через несколько лет ефремовская эстетика воплотится в базовую идею энциклопедического романа «Лезвие бритвы», где аргументация окончательно утеряет флёр фантастической гипотезы.
В эпоху гуманистической эстетики сердцевинным становится всё же вопрос об универсальности этики. Сомнения Кари Рама олицетворяют сомнения в единстве этических вопросов с эстетическими: «Чужие существа, даже обладая вполне человеческой и красивой оболочкой — телом, — могут оказаться бесконечно далёкими от нас по разуму, по своим представлениям о мире и жизни. И, будучи столь отличными, они могут стать жестокими и ужасными врагами».
Однако капитан «Теллура» разрушает это опасение полным жизни утверждением обратного: «Мышление человека, его рассудок отражают законы логического развития окружающего мира, всего космоса. В этом смысле человек — микрокосм. Мышление следует законам мироздания, которые едины повсюду. Мысль, где бы она ни появлялась, неизбежно будет иметь в своей основе математическую и диалектическую логику. Не может быть никаких "иных", совсем непохожих мышлений, так как не может быть человека вне общества и природы...»
И прибавляет, словно вспоминая о нас с вами: «Две разные планеты, достигшие космоса, легче сговорятся, чем два диких народа одной планеты!»
Мы же лишь готовы добавить, что речь стоит вести даже не о народах, и даже не о субкультурах внутри одного народа — но прежде — о столь часто встречающемся непонимании друг друга ближайшими родственниками... В этом плане знаменитое евангельское: «Покиньте отца и мать, идите за мной» — приобретает завершённость при всех масштабах рассмотрения.
Ефремов проводит аналогию между эволюцией жизни и общества. Позже он завершит триаду, рассмотрев и становление самого человека. Вывод мыслителя однозначен и ставит крест на любых попытках иного прочтения: «Человечество не может покорить космос, пока не достигнет высшей жизни, без войн, с высокой ответственностью каждого человека за всех своих собратьев!»
Итак, мы пришли к глубочайшей закономерности форм живой и тем более разумной жизни во вселенной. Однако сразу появились новые, не менее интригующие вопросы. Оказалось, что чужой звездолёт летит с удивительной планеты, где основной активной составляющей атмосферы является фтор!
После исполненного колоссального нервного напряжения знакомства с невероятно и необычно красивыми собратьями очень глубокую и мудрую фразу произнесла Тайна Дан. «Теперь я не сомневаюсь, что у них есть любовь, — сказала Тайна, — настоящая, прекрасная и великая человеческая любовь... если их мужчины и женщины так красивы и умны!»
Подлинная красота и ум немыслимы без любви, это различные проявления гармонии жизни — так считал Ефремов.
Может ли любовь инопланетян резко отличаться от земной любви? Как мы представим себе любовь фторных людей? Можно ли вообразить, что где-то высшая жизнь развилась, минуя чувство любви?
Кари Рам, прикованный взглядом к прекрасным обитателям фторной планеты, внезапно понимает «всё могущество и силу человеческой любви»; он, невзирая на разницу тел и чудовищную удалённость наших планет, чувствует, что мог бы полюбить девушку с чужого звездолёта...
К теме творческой силы любви и вообще всякого высокого взаимодействия мужчины и женщины Ефремов возвращается постоянно, всякий раз ставя перед героями всё более невероятные преграды. Усольцев отстраняется в своей слепой привязанности к женщине, совершая подвиг, обретает внутреннюю свободу и тем вызывает подлинный интерес к себе. Пандион несколько лет идёт длиннейшим кружным путём к своей Тессе. Мвен Мас рвётся к Эпсилону Тукана за 88 парсеков в жажде сжечь необходимость наматывать по линии светового луча бесконечно длинный путь.
Но стоит землянину встретиться с прекрасной инопланетянкой лицом к лицу — рождается ещё более непреодолимое препятствие — химическое! Сама химия встаёт на пути встречи мужчины и женщины. Не всегда возможно преодолеть пропасть, но можно энергию восхищения преобразовать в действие. Герои фокусируют её, и рано или поздно препятствия оказываются преодолены.
Общение двух экипажей оказалось прервано — чужой звездолёт получил сигнал и должен был улетать. Начался стремительный обмен информационными блоками. В одном из них было описание химического строения фторной жизни. Обнаружилось, что «бесконечные цепочки молекул фторостойких белков были в то же время изумительно похожи на наши белковые молекулы: те же фильтры энергии, те же её плотины, возникшие в борьбе живой материи с энтропией».
Такое сходство находится в полном соответствии с законом единства высших форм того или иного уровня развития материи, и оно подталкивает космобиолога землян к поразительной мысли — «путём воздействия на механизм наследственности заменить фторный обмен веществ на кислородный»! Сохранить все особенности фторных людей, но заставить их тела работать на иной энергетической основе. И командир чужого корабля понял идею Афры, и жесты фторных людей более не походили на знаки безнадёжного прощания, но «ясно говорили о будущих встречах».
...Прежде чем закрыть повесть, не спеша перелистаем страницы — от начала до конца. Как много мыслей подчёркнуто, выделено, как резко обозначена необходимость диалектического мышления, как многое хочется впечатать в свою память. Пусть характеры героев только намечены, пусть сюжетная линия, требующая продолжения, обрывается внезапно. Всё это отходит на второй план, когда во всю мощь торжествующе звучит главная тема: «Самое важное во всех поисках, стремлениях, мечтах и борьбе — это человек. Для любой цивилизации, любой звезды, целой галактики и всей бесконечной Вселенной главное — это человек, его ум, чувства, сила, красота, его жизнь!
В счастье, сохранении, развитии человека — главная задача необъятного будущего после победы над Сердцем Змеи, после безумной, невежественной и злобной расточительности жизненной энергии в низкоорганизованных человеческих обществах.
Человек — это единственная сила в космосе, могущая действовать разумно и, преодолевая самые чудовищные препятствия, идти к целесообразному и всестороннему переустройству мира, то есть к красоте осмысленной и могучей жизни, полной щедрых и ярких чувств».
Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |
На правах рекламы:
• пластиковый воздуховод . Плотность. Полиэтиленовые емкости обладают большей плотностью, чем контейнеры из полипропилена. Это может быть важно при использовании конструкций для химической промышленности и в похожих сферах.