VII. Краткий очерк местонахождений фауны медистых песчаников, тафономия и стратиграфия

Старые литературные данные, несмотря на всю их неполноту и отрывочность, содержат важные данные о геологических условиях залегания остатков наземных позвоночных.

Намечаются следующие основные группы рудников, наиболее богатых остатками позвоночных, включая и рыб:

1. Рудники Башкирской АССР.

а) Тятерско-Изякская группа (Ключевский, Каркалинский, Дурасовский, Тятерский и др.) в Федоровском и Стерлибашевском районах.

б) Северо-Демская группа (Сантагуловский, Васильевский, Воскресенский и др.) к югу от ст. Шафраново Куйбышевской ж. д.

в) Рудники в районе Верхне- и Нижне-Троицкого заводов на рч. Кидаш (Карлинский и др.) в Туймазинском районе.

2. Рудники Чкаловской области.

а) Каргалинская группа, в среднем в 60 км к северо-западу от г. Чкалова, в Белозерском районе Чкаловской области.

б) Зензинская группа к северо-востоку от Каргалинской, в районе дер. Бабаляр.

3. Рудники Молотовской области — из них известны точно лишь Ахматовский, Воскресенский и др. в районе г. Молотова.

4. Рудники вокруг Воскресенского завода.

5. Рудники Кировской области — Преображенский (Акбатыровский) рудник в Малмыжском районе Кировской области.

Отдельные, отрывочные находки известны и в других рудниках, например рудниках Мензелинского района Татарии, занимающих как бы промежуточное положение между более богатыми районами.

Таким образом, фауна наземных позвоночных в медистых песчаниках распространена практически на всей площади развития старых медных рудников Приуралья, от р. Вятки до р. Белой и от г. Молотова до г. Чкалова. В литературе отсутствуют какие-либо указания на нахождение костей в обширной группе зауральских медных рудников к юго-востоку от г. Чкалова, так же как и в большом районе верхнекамских рудников, значительно выше г. Молотова по Каме.

Нет никаких оснований считать, что эти меднорудные зоны находились в каких-то особых условиях отложения, поскольку между породами их и других рудников главных районов имеется полное сходство.

Следует считать, что отсутствие сведений о нахождении костей в зауральских и верхнекамских рудниках обязано главным образом тому, что здесь не существовало в свое время ни одного сколько-нибудь крупного горного хозяйства, руководившегося людьми, как-то связанными с наукой. Находки, несомненно делавшиеся горнорабочими, ходили по рукам как некие диковины и не попадали людям, понимавшим их истинное значение и ценность.

Рис. 76. Схематическая карта расположения старых костеносных шахт и рудников б. Оренбургской губернии (Каргалинские рудники), работавших с начала XIX до начала XX столетия. Цифрами обозначены следующие рудники: 1 — Семеновский; 2 — Старо-Никоновский; 3 — Никоновский; 4 — Архангельский; 5 — Безымянный; 6 — Философский; 7 — Старо-Березовский; 8 — Веселый; 9 и 10 — Власовский; 11 — Дмитриевский; 12 — Ново-Уральско-Березовский; 13 — Троицко-Березовский; 14 — Дружелюбный; 15 — Благодатский; 16 — Егорьевский; 17 — Веселый II; 18 — Суходольский; 19 — Кузьминовский; 20 — Кармалинский; 21 — Старо-Мясниковский; 22 — Твердышевский; 23 — Кармалинский II; 24 — Казенный; 25 — Илецко-Александровский; 26 — Выше-Никольский; 27 — Скорняковский; 28 — Никольский; 29 — Мысинский; 30 — Покинутый; 31 — Оставленный; 32 — Максимовский; 33 — Уральский; 34 — Николаевский; 35 — Миллионский (Мариинский); 36 — Михайловский; 37 — Конторский; 38 — Левский I: 39 — Левский II; 40 — Правский; — Смежный; 42 — Ровный; 43 — Александровский; 44 — Рождественский; 45 — Щербаковский; 46 — Ново-Мясниковский; 47 — Покровский; 48 — Ордынский; 49 — Чебеньки; 50 — Акимовский; 51 — Романовский; 52 — Оставленный; 53 — Петровский; 54 — Бурановский; 56 — Заовражный (Волковский); 56 — Безымянный; 57 — Фроловский I; 58 — Фроловский II; 59 — Слитный; 60 — Анастасьинский; 61 — Усольский; 62 — Миллионский; 63 — Поповский; 64 — Федотовский; 65 — Безымянный; 66 — Аптекарский; 67 — Оставленный; 68 — Таратунинский; 69—70 — Утраченные; 71 — Ивановский; 72 — Ивановский II (Сакмарский); 73 — Верхоторский; 74 — Богоявленский; 75—76 — Оставленные Верхоторского завода; 77 — Карповский; 78 — Сергиевский; 79 — Королевский

Подобные примеры наблюдаются даже в настоящее время у нас на сланцевых рудниках Поволжья, где остатки гигантских плиозавров идут в отвал, иногда даже с ведома руководителей рудников.

Что же говорить о бедном, почти нищенском горном хозяйстве зауральских и верхнекамских рудников, разрабатывавшихся крестьянами-старателями зимой, в свободное от сельскохозяйственных работ время. По всей вероятности, только эти специфические условия разработки и определили отсутствие известных науке находок палеонтологических остатков. Подтверждением этих соображений служат найденные мною на отвалах зауральских рудников обломки костей наземных позвоночных — неопределимые, но, несомненно, принадлежавшие четвероногим.

Остатки растений как в виде оруденелых стволиков, так и в виде обугленных отпечатков растений не составляют редкости в зауральских рудниках. Сходные условия должны быть в верхнекамских рудниках, мною не посещавшихся. Редкость остатков наземных позвоночных, несомненно, обусловлена еще тем, что рудники эти работали на самых верхних горизонтах меденосной толщи, наиболее бедных остатками позвоночных, как это мы увидим ниже.

С добавлением площадей зауральских и верхнекамских рудников меденосные пермские отложения, являющиеся одновременно местонахождениями фауны медистых песчаников, образуют гигантский массив континентальных красноцветных осадков в зоне стыка Русской плиты и Уральского горного сооружения. Этот массив, безусловно, образовывался в особых, в настоящее время неповторимых условиях взаимоотношения тектогенеза, физико-географической среды и живого населения. Поэтому геологические данные о медистых песчаниках совершенно необходимы для понимания их фауны и процессов ее захоронения.

В первоначальной редакции настоящей работы я предполагал дать подробную характеристику местонахождений с разрезами, буровыми профилями, химическими анализами и детальным литолого-минералогическим описанием пород. Однако в целях краткости я ограничусь лишь элементарными данными, относящимися исключительно к старым, давно выработанным, заваленным, заросшим лесом и кустарником рудникам, когда-то давшим много остатков наземных позвоночных.

На двух картах (рис. 1 и рис. 76) показано расположение наиболее известных по находкам позвоночных старых рудников Башкирии и Чкаловской области. Первая карта, составленная еще Кваленом в 1843 г., дает лишь весьма приблизительное расположение важнейших по богатству фауны Tetrapoda Демских рудников, но в этом отношении является лишь единственным в своем роде документом. Мне удалось отыскать на месте с полной достоверностью лишь Сантагуловский рудник. Другие рудники — Ключевский, Каркалинский, Тятерский и Дурасовский, хотя и определены довольно точно по своему местоположению, но оказались окруженными более поздними выработками на смежных рудных площадях.

Таким образом, разграничение рудных отводов именно этих костеносных рудников с соседними, в равной степени заваленными и заросшими, представляет задачу, требующую специальных исследований. Часть последних выработок Ключевского рудника и краевой, смежной площади Каркалинского рудника мне удалось установить на месте с достаточной точностью именно благодаря их краевому положению.

Расположение важнейших Демских рудников указано в каталоге местонахождений пермских и триасовых наземных позвоночных (И.А. Ефремов и Б.П. Вьюшков, 1954). Нет нужды повторять здесь эти указания к которым пока нечего добавить. Для чкаловских рудников — наиболее важной в отношении находок позвоночных Каргалинской группы, при степном характере местности и однообразной картине старых, поросших ковылем и вишенником отвалов, еще более необходима карта и для них есть возможность такую карту дать (рис. 76). На ней показаны рудники, наиболее известные находками наземных позвоночных, вернее, те площади отвалов и ям старых шахт, которые от них остались. Эти рудники даны в соотносительном расположении с другими Каргалинскими рудниками, хотя бы и не давшими находок позвоночных, что позволяет отыскать их на местности. По общим указаниям, имеющимся в каталоге местонахождений, в степной местности это сделать затруднительно. Для характеристики трудностей отыскания не только отдельных шахт, но и целых отводов, рудных полей, работавшихся в разное время, приведу план расположения воронок засыпанных старых шахт на Кузьминовском руднике из группы Каргалинских рудников (рис. 77). Из этого плана, снятого мною непосредственно на местности, очевидно, насколько полно была выработана каждая рудная площадь за многие сотни лет работы, от доисторических «чудских» разработок до последних, наиболее глубоких шахт начала нашего века (отмечены на плане более крупными кружками), и насколько изрыта земля рудных отводов. Аналогичная частота вертикальных выработок характерна вообще для большинства рудников медистых песчаников и различается в основном лишь величиной площади распространения.

Рис. 77. План шахт (всех периодов работы) Кузьминовского рудника из группы Каргалинских рудников. Крупные точки — последние глубокие мергельные шахты. Черная линия — дорога. Масштаб 1:5000

Если представить, что все воронки башкирских рудников поросли дремучим, почти столетним лесом или еще более густой новой порослью на вырубленных участках, то трудность разграничения разных рудников, упомянутая выше, станет понятной. Понятны и неудачи отыскания каких-либо обломков костей на заросших отвалах.

Отвалы Каргалинских рудников в сухой степи заросли слабо и дают время от времени повторные находки обломков костей наземных позвоночных, а также, гораздо чаще, отпечатки растений и насекомых. Однако отыскание точного местоположения определенных шахт старых работ остается крайне затруднительным. Некоторую помощь оказывает относительная величина отвалов пустой породы, по которой можно судить о глубине расположенных около них засыпанных шахт. Как будет показано далее, для находок позвоночных важны глубокие и «средней» глубины шахты. Мелкие шахты, бесчисленные ямы которых испещряют все промежутки между более глубокими шахтами каждого отвода, почти не имеют, вернее не имели, значения для находок остатков наземных позвоночных, так как работали на самых верхних гнездах руды, содержащих очень мало остатков позвоночных.

Шахты Демских рудников Башкирии, гораздо менее глубокие, чем Каргалинские, в отдельных редких случаях стоят открытыми и доступны для проникновения через них в подземные выработки, если в данном месте нет водоносного горизонта. Открыты те шахты, которые заваливались в свое время, в обход горных законов, неполностью путем устройства «полка», т. е. перекрытия неглубоко от устья шахты. Другой такой же способ заключался в том, что в шахту заваливали несколько возов прутняка, хвороста, вперемежку с соломой. Хворост расклинивался в стволе, поблизости от устья шахты. Затем на полок или на хворост наваливалась земля, и шахта считалась засыпанной. Теперь, через много десятков лет, полки и хворост давно сгнили и земля рухнула на дно шахты. Подобные открытые шахты, стоящие так уже много лет, есть и в Каргалинских рудниках. Если земли осыпались сверху немного, то есть возможность проникнуть в выработки по промытому водами весеннего снеготаяния проходу, идущему обычно сбоку, по склону конуса обрушенной в шахту земли.

Среди башкирских рудников такие шахты я наблюдал (и спускался в них) на Ключевском, Дурасовском, Аврюзском, Твердышевском, Ивановском и тому подобных рудниках. В Каргалинской группе аналогичные шахты я посетил на Никоновском, Правском, Рождественском, Мясниковском, Ордынском, Николаевском, Верхоторском рудниках. Очень интересные шахты глубоких горизонтов Левского и Кузьминовского рудников оказались недоступными, так как выработки их затоплены.

Вскрытая мною старая шахта Никольского рудника, глубиной 33 м, не дала возможности далеко проникнуть во всю систему выработок этого рудника из-за осадки кровли в штреке, выработанном сплошной лавой во всю ширину ленточной рудной линзы.

Штольни в башкирских рудниках сохранились открытыми лишь в очень редких случаях (всего три на все рудники, из них две — на Каркалинском и Дурасовском рудниках). Рыхлые песчаники и конгломераты, распространенные в башкирских рудниках, гораздо менее устойчивы, чем более однородные, плотные, зачастую глинистые песчаники Каргалинских рудников (Чкаловская обл.), выработки в которых вообще сохраняются исключительно хорошо. Поэтому и штольни в Каргалинской группе рудников часто стоят необрушенными, что позволяет проникнуть во всю систему старых выработок.

Однако эти выработки в подавляющем большинстве принадлежат верхним горизонтам и дают мало материала для изучения наиболее богатых костеносных линз. Исключение составляет, например, Петровеликанская водоотливная штольня Михайловского рудника, проведенная непосредственно через слаборудный медистый песчаник с костями дейноцефалов, обугленными остатками растений и крупными древесными стволами «среднего горизонта». Штольня указана в каталоге местонахождений.

Многолетнее изучение отвалов и старых выработок Демских и Каргалинских рудников, объезд части молотовских, мензелинских, зауральских, зензинских рудников, обследование Преображенского (Акбатыровского) рудника в Малмыжском районе Кировского края заставили меня убедиться в очень малой эффективности подобных поисков остатков фауны медистых песчаников.

Конечно, отнюдь не исключена возможность находки какого-нибудь более или менее полного черепа наземного позвоночного на одном из бесчисленных безвестных отвалов. Возможно и пополнение фауны четвероногих медистых песчаников скелетом какого-нибудь небольшого земноводного при очередном просмотре плиток рудного мергеля в шести штабелях руды, брошенной на Кузьминовском руднике Каргалинской группы. В этих штабелях при каждом посещении их специалистами находят отпечатки рыб, растений или насекомых хорошей сохранности. Но при современном состоянии палеонтологической науки подобные единичные находки уже не решают никаких вопросов. Нужно всестороннее изучение достаточно полных находок, извлеченных планомерными раскопками, со знанием всех условий залегания, распределения и различием фоссилизации остатков. Очевидно, что такого рода материалы могут быть добыты лишь настоящими раскопками. Для фауны медистых песчаников нет возможности ставить раскопки иначе, как путем вскрытия старых шахт, проникновения в выработки и продолжения подземной разработки прославившихся в старину костеносных линз. Нужно помнить, что чем старше те или иные рудники, тем более богатые руды они брали, оставляя всю беднорудную или околорудную часть нетронутой. Иными словами, в этих старых рудниках должны сохраниться менее богатые участки линз медистого песчаника или конгломерата, безусловно содержащие кости наземных позвоночных.

В первую очередь наиболее перспективны Демские рудники — по неглубокому залеганию, малой и не повсеместной водоносности, с очень простым водоотливом и по несомненному богатству остатками тетрапод.

Очень важно вскрытие старой штольни Сантагуловского рудника для изучения очень своеобразного захоронения наиболее древней фаунистической группировки медистых песчаников в меденосном известняке. Кстати, это вскрытие Сантагуловского рудника технически наиболее просто и дешево из всех возможных работ в местонахождениях фауны медистых песчаников. Для Каргалинских рудников с их более глубокими шахтами и меньшим богатством палеонтологическими остатками, при отсутствии точной датировки старых находок, вскрытие старых шахт с палеонтологической целью вряд ли будет рентабельным и при достаточно крупных ассигнованиях.

Исключение составят новые, не так давно проводившиеся дудки № 11 и 12 на Левском руднике, натолкнувшиеся непосредственно на костеносные участки. Разработка этих дудок, при постановке водоотлива, может дать очень ценные материалы. Вообще Левский рудник, по неглубокому залеганию костеносных слоев, в то же время наиболее низких по стратиграфическому уровню из всех Каргалинских рудников, очень интересен для изучения и раскопок.

Совершенно особенное значение имеют поиски четвероногих медистых песчаников в одновременных, но не меденосных и доступных с поверхности отложениях. Находки такой фауны будут иметь важнейшее значение и для расшифровки образования самой меденосной толщи путем сравнения тафономических данных в фауне из меденосных и из немеденосных осадков.

Правда, не исключена возможность, что фауна медистых песчаников не будет присутствовать в других местонахождениях, хотя бы и синхроничных, но принадлежащих несколько иным фациям.

Однако есть фациально сходные с медистыми песчаниками отложения, например, по р. Каме (Оханск, Галево, Котловка и т. д.), где имеется фауна наземных позвоночных. Эта фауна еще не раскапывалась и не изучена сколько-нибудь точно, но кажется сходной с фауной медистых песчаников. Это говорит о возможности нахождения фауны медистых песчаников в других, более доступных раскопкам местах. Именно в эту сторону и должны быть направлены в первую очередь дальнейшие исследования древнего приуральского дейноцефалового фаунистического комплекса.

Условия захоронения наземных позвоночных в медистых песчаниках Западного Приуралья разнообразны.

Еще Квален в ряде своих работ, посвященных нахождению остатков позвоночных в медных рудниках (см. исторический обзор исследований), отмечает следующие факты, важные для понимания тафономии медистых песчаников:

1. В Демских рудниках кости «ящеров» залегают всегда под конгломератами с мелкой уральской галькой. В Сантагуловском руднике кости найдены непосредственно в рудном ракушняковом известняке; в Карлинском руднике редкие кости находились в богатой песчаной руде, залегавшей прямо на известняке. Попытка пробить известняк шахтой не удалась, так как известняк во всяком случае больше четырнадцати метров мощности.

2. Во всех рудниках совершенно отсутствуют взаимосвязанные остатки.

3. В медистых песчаниках очень много растительных остатков как в виде больших стволов, так и мелких стволиков, веточек, отпечатков и тонко истертого растительного детрита.

Никогда не встречаются вертикально стоящие древесные стволы или сохранившиеся хотя бы частью стволы, ветви или корни. Оруденение не связано с этими большими стволами, но почти всегда совпадает с мелкими стволиками или скоплениями растительной сажи.

Часто встречаются мелкие веточки, нанесенные одна на другую и сплющенные. В одном из Демских рудников была найдена целая линза обугленных стеблей каламитообразных растений около 10 см мощности, содержавшая 3% меди.

Также в Демских рудниках часты нагромождения стволов окремнелых деревьев, между которыми находятся кости. В таких условиях был найден череп дейтерозавра в Ключевском руднике. Этот последний рудник среди всех Демских отличается более обугленными древесными стволами и большим количеством конгломератов. Мелкие меденосные древесные стволики в Ключевском руднике залегают на конгломерате (иногда и под ним) и своими концами проходят в конгломерат.

4. В Ключевском и других Демских рудниках отмечается необыкновенная изменчивость залегания слоев, полностью совпадающая с такой же необыкновенной изменчивостью в форме рудных тел и содержании меди.

5. Квален подчеркивает, что кости из Демских рудников значительно меньше, чем кости «ящеров», добытые из Каргалинских рудников (оренбургских, «у Сакмары»). Другие исследователи в отдельных работах приводят также весьма интересные данные, из которых следует отметить:

а) Существование каких-то штокообразных рудных тел медистых песчаников, по всем данным, линз, очень большой мощности и ограниченной площади. Такие рудные тела от 10 до 20 м мощности описаны еще Лепехиным и Рычковым. Упомянуто наклонное положение отдельных прослоев с древесными стволами, лежащими по напластованию, а в одном случае, вертикально расположенный ствол, однако без корней и ветвей.

б) Огромное скопление стволов каламитов в Ордынском руднике Каргалинской группы (по Антипову 2-му), богато оруденелое и разрабатывавшееся в течение многих лет.

в) Неоднократные упоминания о бугульчанских рудниках, разрабатывавших самые низкие горизонты медистых песчаников из всех известных. Меденосные песчаники этих рудников, по одним авторам (Квален), залегают среди черных флецов (углистых пород?) и гипсов, по другим (Антипов 2-й), часто содержали самородную медь в виде больших пластин.

г) Указания на залегание рудных тел в Каргалинских рудниках в виде ленточных линз, древних русел или каналообразных промоин (Твелвтриз).

д) Указания на общую сравнительную частоту сульфидных руд типа халькопирита и особенное изобилие их в некоторых рудниках. По Гофману, сульфидные руды выбрасывались на отвалы, чтобы не портить исключительной чистоты меди из окисленной и углекислой руды. После многих лет лежания на отвалах сульфиды меди окислялись и выдержанные таким образом шли в плавку. Из этого важного указания следует, что в свежедобытой руде количество сульфидов было большим, чем это принималось впоследствии, когда о характере руд судили по образцам, собранным в отвалах или в открытых стенках старых выработок.

е) Указания на скопления слабо минерализованных веток и «хвои» с сохранившимися смолистыми составными частями в верхних горизонтах молотовских рудников. В одном из рудников было извлечено дерево с неповрежденными сучьями.

ж) Заключение Нечаева, что для верхних рудных горизонтов Каргалинских рудников характерна тонкослоистость пород, содержащих только мелкие обугленные остатки растений.

Через все сообщения и сопоставления, касающиеся медистых песчаников и работавших на них рудников, красной нитью проходит наблюдение о большем постоянстве и больших размерах рудных тел в самых нижних частях меденосной толщи. Верховые рудные тела и руды менее постоянны, отличаются, как правило, небольшими размерами и в среднем меньшим содержанием металла. И наконец, заключение, сделанное «простыми горными людьми» в самые давние времена, что общей постелью меденосной толще в целом служат красные или бурые известковистые глины («вапы»). Ниже этих глин никогда не бывает меденосных пород — утверждение, которое пытались оспаривать ученые-путешественники XVIII века и проверяли геологи еще в тридцатых годах нашего века.

Во всех этих перечисленных всего на двух страницах наблюдениях над строением местонахождений тетрапод в медистых песчаниках скрыт двухвековой (а для народного опыта и несравненно больший) практический горный опыт, полученный при разработке медных руд, неизменными спутниками которых являются органические остатки. Поэтому все они безусловно верны, постоянно оправдываются при всех позднейших исследованиях и с ними надо считаться как с фактами, не требующими дополнительных доказательств.

Некоторые сведения, собранные мною, были изложены в специальной работе (Ефремов, 1931) и не нуждаются в повторении. В настоящее время условия залегания и захоронения остатков фауны наземных позвоночных в медистых песчаниках могут быть вкратце охарактеризованы так:

Вся рудная толща медистых песчаников представляет собою комплекс беспорядочно напластованных линз континентальных осадков: песчаников, галечников, конгломератов, известковистых глин и мергелей, с резкой перекрещивающейся слоистостью и быстрой изменчивостью по простиранию. Эта меденосная толща залегает на размытой поверхности другой, континентального типа, толщи красных и бурых известковистых глин, реже песчаников, мощной, с гораздо более спокойным залеганием и общим тонкозернистым характером осадков. Эта нижележащая толща по простиранию замещается известняками, иногда подстилается ими на небольшой глубине. Известняки содержат прослои с морской брахиоподовой фауной, которая не подвергалась ни разу точному описанию и исследованию.

В разных районах развития медистых песчаников рудная толща ложится на разные стратиграфические уровни нижележащей серии осадков, по-видимому, соответственно различным глубинам эрозионного вреза. В одних случаях медистые песчаники залегают на породах, носящих характер кунгурских отложений, как, например, в рудниках района Бугульчана, в других — лежат прямо на морских известняках с нижнеказанской брахиоподовой фауной (рудники Северо-Демской группы — Карлинский и др.), в третьих — меденосные породы отделены от нижнеказанских известняков несколькими метрами толщи красноцветных известковистых глин (Демские рудники), в четвертых — между известняками и медистыми песчаниками находится стометровая толща бурых глин и мергелей (Каргалинские рудники).

Поверхность нижележащих отложений неровная, со своеобразным рельефом в виде длинных пологих гряд, очень небольшой относительной высоты (10—20 м), в углублениях между которыми ложатся наиболее глубокие линзы меденосной толщи.

Рельеф базальной поверхности меденосной толщи различен в разных районах — он более выровнен в области башкирских рудников, где относительные высоты размытых возвышений не превышают 5—6 м, и более углублен в Чкаловском районе. Максимальные значения высот, приведенные выше для последнего, также не выражены резкими формами из-за большой ширины и пологости гряд. Выше уже отмечалось, что характер толщи медистых песчаников изменяется вверх по стратиграфической вертикали.

Общим правилом для всех районов развития толщи будет уменьшение размеров отдельных линз, зерна пород и величины органических остатков неуклонно и обязательно идущее снизу вверх. Одновременно необходимо отметить, что характер залегания становится все более спокойным вверх по стратиграфической вертикали.

Вверху получается преобладание тонкослоистых пород, широко напластованных и чередующихся тонкими пачками.

В нижних горизонтах преобладают длинные, сравнительно мощные и узкие формы напластования, быстро и резко сменяющие друг друга вкрест своего простирания.

Эти общие изменения характера пород и их напластования в толще медистых песчаников в различных районах разнокачественны. Так, в Башкирии все породы меденосной толщи более грубозернисты, чем в Чкаловской области, и отличаются преобладанием конгломератов с мелкой галькой твердых изверженных и метаморфических пород («уральской» галькой). Напластование в башкирских рудниках наиболее беспорядочно, и в самых нижних горизонтах толщи отдельные линзы более короткие, чем в Каргалинских рудниках, и чаще сменяют друг друга не только вкрест простирания, но и по простиранию.

В рудниках Чкаловской области конгломераты с уральской галькой полностью отсутствуют. Распространенные в этих рудниках конгломераты состоят из гальки, а нередко из слабо окатанной «брекчии» известковистой глины. Как правило, обломки глины тем мельче и тем лучше окатаны, чем к более высоким горизонтам принадлежит данный конгломерат.

Вся толща медистых песчаников в общем красноцветна, но отличается от других красноцветных толщ значительным в процентном отношении участием сероцветных пород. Последние чаще встречаются в нижних горизонтах, чем в верхних, и более распространены в Башкирии, чем в Чкаловской области.

Серый цвет пород неизменно связан с наличием меди. Все, без исключения, меденосные породы только сероцветны. Красные породы не содержат меди. Там, где красноцветные породы контактируют с меденосными линзами, всегда присутствует переходная зона, в которой красные породы теряют свою окраску и приобретают сероватые оттенки.

Название «медистые песчаники» хотя и дано довольно метко по явному преобладанию песчанистых меденосных пород и песчаных руд, однако всегда следует помнить, что в толще медистых песчаников есть медистые глины, мергели и известняки. Если бы этот несомненный факт был бы лучше известен исследователям, то можно было бы избежать многих споров и недоумении по поводу сингенетического или эпигенетического происхождения рудоносности, процесса приноса медистых соединений и т. д. В качестве примера приведу огромные глубоко залегающие рудные линзы Рождественского, Никольского и Кузьминовского рудников, образованные плотными светло-серыми мергелями; белые мергельные черепковые руды Смежного рудника, «ваповые» (известковистых глин) тонкослоистые медистые глины Николаевского, Уральского и других рудников, рудные черные глины («вапы») 9-го Андреевского отвода на Верхнеордынском руднике, а также на руднике Дружелюбном; все перечисленные — в группе Каргалинских рудников. В Башкирии известны мергельные руды Аврюзского и других рудников, известняковая руда Сантагуловского отвода, черные рудные глины Бугульчанских рудников.

В общем песчанистые руды преобладали в рудниках Башкирии, а также и в чкаловских. Однако в последних значительно чаще встречаются мергельные руды разных типов. В молотовских рудниках соотношение, по-видимому, аналогично чкаловским, с несколько меньшей частотой мергелистоглинистых меденосных пород и наличием своеобразных кремнисто-мергелистых фракций с хризоколлой в качестве одного из главных рудных минералов («голубники»).

Переходные типы меденосных пород — слоистые глинистые песчаники, очень часто с конкрециями и пятнами куприта и азурита («пулечная» руда) характерны для верхних горизонтов и часто встречаются в Чкаловской области.

Распределение органических остатков в медистых песчаниках чрезвычайно характерно.

Растительные остатки представлены всеми типами фитолейм. В медистых песчаниках находятся и крупные бревна — древесные стволы по несколько метров длины и значительного диаметра (почти до метра), и тонкие стволики, и отпечатки тонких веточек, и наносы хвоеподобных «иголок» вальхий или тонкотертого детрита. Для всех остатков характерна их обугленность, кроме самых крупных древесных стволов. Однако и последние в Демских рудниках Башкирии также отчасти обуглены.

Размеры растительных остатков закономерно убывают вверх по стратиграфической вертикали. Большие стволы часты в самых нижних горизонтах и совсем не встречаются в самых верхних. В последних гораздо чаще находятся тонкие слои углистого детрита или истертых остатков тонких частей растений, наслоенные на довольно обширном пространстве, соответственно распространению здесь плоских и широких линз небольшой мощности.

Вместе со стволами в нижних горизонтах находятся довольно крупные обугленные остатки — обрывки стеблей, обломки тонких стволиков, обычно беспорядочно, турбулентно перемешанные по всей мощности данной линзы.

Остатки растений хорошей сохранности встречаются исключительно в медистых мергелях, глинах и глинистых слоистых песчаниках, зачастую совместно с остатками насекомых. Эти фитолеймы хорошей сохранности всегда представлены только мелкими веточками, отпечатками плодов и ваий.

Намеченное распространение растительных остатков сильно варьирует в разных районах развития медистых песчаников, но варьирует также закономерно. Так, размеры и общее количество растительных остатков убывают от наибольшего в рудниках Башкирии к меньшему в чкаловских.

Если в самых низких горизонтах Башкирии, особенно в Демских рудниках, часто встречаются целые нагромождения бревен — окаменелых стволов до десятка метров длины, то в чкаловских рудниках в нижних горизонтах встречаются только отдельные крупные стволы, обычно меньшей длины, чем в Башкирии. Скоплений, лежащих друг на друге наподобие лесных заломов, стволов, известных в рудниках Башкирии, в чкаловских никогда не находили.

Частые в верхних горизонтах башкирских рудников скопления мелких стволиков — стволов «каламитов» в чкаловских рудниках обычны в низких горизонтах, редки в средних и в верхних замещаются скоплениями более тонко размолотого растительного материала.

Как в рудниках Башкирии, так и в Каргалинских рудниках крупные растительные остатки — бревна деревьев, стволы «каламитов» всегда обтерты, лишены корней, ветвей или коры. Среди других растительных остатков преобладают остатки растительности ксерофитного характера, с толстыми и стойкими тканями.

В Башкирии вместе с остатками растений с жесткими покровами встречаются определимые остатки гидрофильной растительности. В Чкаловской области фитолеймам ксерофитного типа обычно сопутствуют истертые до неузнаваемости остатки растений или, столь же часто, сажеобразный детрит, особенно в верхних горизонтах. Старые данные говорят о сравнительно хорошей сохранности растительных остатков в рудниках Молотовской области. Интересна меньшая степень минерализации фитолейм — сообщение Чеклецова (см. исторический очерк, гл. I) об открытии целого «флеца» (= линзы) спрессованных веток, сохранивших способность загорания. Если здесь не перепутаны гораздо более поздние отложения с меденосной толщей (эта возможность отнюдь не исключена), та следует признать Особый характер захоронения и фоссилизации растительных остатков в некоторых участках развития меденосной толщи Молотовской области. О меньшей степени окатывания и обтирания древесных стволов говорит находка ствола с сохранившимися сучьями в одном из молотовских рудников. Упомянутое в этом сообщении наличие смолы следует признать недоразумением, обязанным, по-видимому, черным натекам закиси железа, очень часто встречающимся на поверхности древесных стволов, окремнелых и ожелезненных. Нигде, ни в одном из районов распространения медистых песчаников, за всю двухвековую историю наблюдений не найдено вертикально стоящих древесных стволов, связанных с почвой и сохранивших корневую систему. Единственное указание на вертикальное положение одного ствола, имеющееся у Лепехина, без всякого сомнения обязано случайности — крутому наклону поверхности напластования в необычайно толстой линзе или подводному оползню, придавшему стволу видимость вертикального положения. Лепехин не видел корней, так как разработка еще не дошла до нижней оконечности ствола. Я уверен, что корней там вовсе и не было и не могло быть. Связь меденосности с растительными остатками отмечалась всеми без исключения исследователями медистых песчаников и поэтому не нуждается в повторном освещении. Однако целесообразно дополнить имеющиеся наблюдения тем, что остатки наилучшей сохранности всегда находятся или в очень слабо оруденелых породах, или в кровле и «хвостах» рудных линз. Именно здесь, в сравнительно тонкозернистых и тонконаслоенных породах, встречаются лучшие отпечатки веточек и ваий и здесь же наиболее часты находки остатков насекомых.

Остатки животных, находящиеся в медистых песчаниках, составляют по своему распределению в толще отложений четыре явственные группировки. В первую войдут уже не раз упоминавшиеся остатки насекомых и зачастую группирующихся вместе с ними филлопод.

Эта группа остатков, как правило, сопровождает растительные остатки хорошей сохранности, отмеченные выше в тонкозернистых и тонконаслоенных породах типа слоистых глинистых песчаников, песчанистых глин и тонкопесчанистых мергелей. Непосредственно вместе с растительными остатками встречаются лишь редкие остатки насекомых и рассеянные скорлупки филлопод. Скопления крыльев насекомых или скорлупок филлопод обычно встречаются в иных прослойках, чем отпечатки растений, хотя и находящиеся среди одного и того же слоя или пачки наслоений, часто немногих сантиметров мощности. Таким образом, существует известная тафономическая разобщенность остатков насекомых и растений, хотя их тафоценозы крайне сближены в общем процессе отложения осадка.

Вторую группу составят моллюски — пелециподы, обычно пресноводного типа антракозий. Прослои с бесспорно морской фауной, насколько известно, не встречены внутри толщи медистых песчаников. Исключением является меденосный рудный известняк Сантагуловского рудника, представляющий собою ракушник из мелких брахиопод и обломков мшанок, но это образование не может быть признано типичным для группы.

Антракозии в своем распределении внутри меденосных отложений отчасти повторяют картину распространения растительных остатков. Целые скопления их по поверхности напластования встречаются в околорудных породах, в «хвостах» выклинивающихся линз. Отдельные группки раковин (вернее их ядер, так как самая раковина в породах этого типа не сохраняется) обычны в песчаниках низких горизонтов с древесными стволами и беспорядочно перемешанными растительными остатками.

Можно схематически определить, что пелециподы в нижних горизонтах медистой толщи встречаются чаще, но меньшими скоплениями, чем в верхних слоях. Кроме того, в отличие от растительных остатков отпечатки ядер пелеципод нередки в красноцветных породах, окружающих серые меденосные отложения. Здесь антракозии часто занимают довольно большие площади по напластованию между слоями массивных песчаников или конгломератов с галькой известковистых глин.

В огромных линзах красных «вапов» — известковистых глин не содержится никаких животных остатков, в том числе и антракозий. Таким образом, в отличие от растений пелециподы не составляют редкости в красных песчаниках или конгломератах.

Изложенное имеет место преимущественно в Чкаловской области. В Башкирии пелециподы встречаются редко, возможно отчасти вследствие большей грубости осадков и, как правило, находятся в глинистых разностях песчаников. В Каргалинских рудниках пелециподы также довольно часты и в меденосных мергелях или известковистых серых глинах, встречаясь как в виде скоплений на поверхности напластования, так и беспорядочно рассеянными в породе. В этих последних породах сохраняются раковины пелеципод, обычно окруженные тончайшей корочкой порошковидного лимонита.

Связь пелеципод с медистыми соединениями и породами наименьшая среди всех других органических остатков. Конечно, в толще имеются остракоды, так же как и пыльца, но эти микропалеонтологические остатки еще очень плохо изучены для медистых песчаников, а их распределение в различных типах пород и напластований неизвестно. Поэтому я не привлекаю эти виды палеонтологических документов в настоящую характеристику, оставляя до будущих детальных исследований.

Третью группу животных остатков составляют рыбы, с которыми тафономически группируются копролиты более крупных наземных позвоночных, мелкие невзрослые стегоцефалы и батрахозавры и, реже, крупные стегоцефалы — лабиринтодонты. Остатки рыб, за редкими исключениями, встречаются в нижних горизонтах меденосной толщи, в крупных рудных линзах серого мергеля или серой известковисто-песчанистой глины. Хорошие отпечатки мелких палеонисцид типа Amblypterus встречаются в слоистых глинистых породах с малым содержанием меди, кроющих мергельные линзы. Здесь остатки рыб тафономически объединяются с хорошо сохраненными вайями или веточками растений, реже насекомыми и филлоподами, но разобщены с наземными позвоночными. Значительно более крупные платизомидные рыбы с высоким, сжатым с боков телом находятся непосредственно в рудных мергелях и сопровождаются остатками крупных лабиринтодонтов, мелких батрахозавров и копролитами. Количество копролитов в больших мергельных линзах типа Кузьминовского или Рождественского рудника Каргалинской группы очень велико.

В верхних горизонтах медистых песчаников рыбы встречаются лишь изредка в виде разрозненных чешуй, изредка ихтиодорулитов, которые рассеяны в тонкозернистых глинисто-песчаных породах. В Башкирии в грубозернистых отложениях нижних горизонтов рыбы не были найдены, однако в отдельных небольших линзах медистых глин, между песчаными напластованиями, встречались отличные полные скелеты или отпечатки акролепид и амблиптерид.

Все рыбы обязательно связаны с меденосными породами, причем с наиболее тонкозернистыми разностями в самых крупных линзах.

Подавляющее большинство остатков рыб принадлежит или мелким ганоидам (Acrolepis, Amblypterus, Atherstonia) или крупным платизомидам — высокотелым рыбам — морфологическим аналогам современных карповых, медленно двигавшимся обитателям спокойных, сравнительно глубоких и стоячих пресных вод. Интересно, что платизомиды отличаются очень большой высотой тела, превосходящей современных ципринид и, следовательно, дальше зашли в этом приспособлении.

Остатки акуловых рыб изредка попадаются в виде отдельных спинных шипов — ихтиодорулитов, принадлежавших мелким (?) пресноводным формам. Эти остатки известны только в верхних горизонтах Каргалинских рудников, и то они очень редки.

Четвертую группу животных остатков, имеющую наибольшее значение не только для настоящей работы, но и для понимания всех условий осадконакопления медистых песчаников, представляют наземные позвоночные.

Как уже не раз отмечалось, остатки наземных позвоночных никогда не были найдены в медистых песчаниках в виде полных скелетов, за исключением маленьких батрахозавров Discosauriscus, обнаруженных в нескольких экземплярах почти полными скелетами в рудных мергелях Кузьминовского рудника. Амфибии — лабиринтодонтные стегоцефалы и батрахозавры — составляют в фауне медистых песчаников группу наиболее тяготеющих к воде четвероногих. Поэтому их остатки находятся в тафономической связи с рыбами и главным образом в рудных мергелях глубоких линз Каргалинских рудников, или, гораздо реже, в прослоях отчасти битуминозных темных мергелей, залегающих в верхних горизонтах башкирских рудников (табл. XXXIII).

В указанных породах и напластованиях остатки мелких батрахозавров, соизмеримые по величине с саламандрами современности, находятся в виде белых скелетов, сильно расплющенных на плоскостях напластования и часто с выщелоченными костями скелета, видимо, еще не достигшего полного окостенения, вследствие молодого возраста захороненных особей. В этом случае их захоронение аналогично захоронению рыб, лучше сохраняющихся вследствие стойкости ганоидных чешуй и более плотных костей. Крупные амфибии — лабиринтодонты не найдены целыми скелетами, но хорошо известны их черепа и нижние челюсти из Рождественского рудника, поврежденные лишь при извлечении из выработки. Мне самому приходилось находить в рудных мергелях Кузьминовского рудника целые части позвоночного столба из взаимосвязанных позвонков (табл. XXXIII). Известны находки обломков черепов очень крупных размеров. Обычный каргалинский платиопс из Рождественского, Кузьминовского и Никольского рудников несколько меньше типичного вида Platyops stuckenbergi из Преображенского рудника в бассейне р. Вятки. Однако есть нижняя челюсть платиопса также, несомненно, из нижних мергельных линз Каргалинских рудников, принадлежащая черепу около метра длины. Следовательно, захоронение крупных лабиринтодонтов Platyops в Каргалинских рудниках совершенно однозначно захоронению в Преображенском (Акбатыровском) руднике, где также вместе с черепами «нормальной» величины захоронены части огромных черепов.

В общем аналогично нижним мергельным линзам Каргалинских рудников захоронение лабиринтодонтов Melosaurus, иногда и связанных частей их скелета, встречается в битуминозных темных, содержащих очень мало медных солей известковистых мергелях башкирских рудников (верхних горизонтов).

Другого типа захоронение лабиринтодонтов наблюдается в серых слаборудных конгломератах нижних горизонтов Каргалинских рудников. Здесь имеются разобщенные черепные кости, поврежденные части плечевого пояса, реже слегка обтертые кости конечностей, очень редко встречающиеся и сопровождаемые тонкими стеблями растений, обычно оруденелых.

Такие же отдельные редкие кости лабиринтодонтов, иногда вместе с чешуйками рыб, как правило, выбеленные и очень хрупкие, встречаются в красноцветных песчаниках и песчанистых глинах верхних горизонтов меденосной толщи в Чкаловской области. Эти остатки принадлежат, насколько можно судить по отдельным найденным обломкам, не платиопсу, а несколько более поздним формам, типа ишеевских лабиринтодонтов Tryphosuchus.

Таким образом, в верхних горизонтах меденосной толщи остатки лабиринтодонтов стратономически аналогичны пелециподам, встречаясь в некоторых более мощных линзах красноцветных песчаников, правда, гораздо реже пелиципод, единичными находками отдельных костей или обломков черепов.

Другие лабиринтодонты фауны медистых песчаников принадлежат сухопутной группе диссорофид (зигозавр). Замечательно, что тафономически они объединяются с пресмыкающимися.

Остатки пресмыкающихся обладают своим характерным распределением в отложениях толщи медистых песчаников.

В самых низких горизонтах — в меденосных известняках Сантагуловского рудника, в залегающей на известняке руде Карлинского, Аврюзского и других рудников Северо-Демской группы, были найдены только разбросанные отдельные кости конечностей фреатозухов. Черепа или взаимосвязанные части посткраниального скелета неизвестны.

В рудниках Демской группы, наиболее богатой именно остатками пресмыкающихся, их кости были находимы в маленьких линзах грубого песчаника, почти гравийники, среди конгломератов или в самых конгломератах, однако с наименее крупной галькой. В последних породах наблюдались большие нагромождения огромных древесных стволов, и череп Brithopus, ныне утерянный (слепок МОИП/ЧМП № 1 и 2), был обнаружен в песчанике непосредственно под одним из подобных нагромождений, вскрытых в выработке Ключевского рудника. Для Демских рудников Башкирии характерно сравнительно частое (но лишь в сравнении с Каргалинскими рудниками) нахождение черепов; вообще же целые черепа в медистых песчаниках встречаются гораздо реже костей посткраниального скелета. Именно в этих рудниках найдены все черепа Deuterosaurus, Brithopus и Phthinosuchus, позвоночный столб дейтерозавра, крестец с тазовыми костями этого же животного, группа ребер в естественном положении, часть таза бритопус с головкой бедра в естественном положении. Не подлежит никакому сомнению, что все перечисленные остатки залегали в породе в еще более полном виде, возможно в виде целых поясов конечностей или даже полных скелетов, и были разрознены лишь при исключительном несовершенстве коллектирования в условиях подземной кайловой разработки руды — костеносного пласта.

Характерно, что в тех же костеносных горизонтах того же Ключевского рудника, где были найдены черепа и части скелетов дейноцефалов вместе с Deuterosaurus и Brithopus, в таком же межконгломератном сером рудном песчанике найден был полный череп Zygosaurus — лабиринтодонта из наиболее сухопутной группы древних амфибий — семейства диссорофид.

Более разбросаны и рассеяны остатки фреатозухов, которые в Демских рудниках отличаются исключительно хорошей сохранностью и совсем не обтерты. В известняках Сантагуловского рудника кости фреатозухов иногда частично растворены, что подтверждает их захоронение в морской воде. В медистых песчаниках Чкаловской области, в частности в Каргалинских рудниках, от пресмыкающихся встречаются преимущественно кости конечностей, как правило, разрозненные и не образующие настоящих скоплений. Лишь летом 1946 г. Б.П. Вьюшковым обнаружено скопление костей дейноцефала, вероятно дейтерозавра, похожее на частично разнесенный скелет с кусками черепа в желтом надрудном, очень слабо медистом песчанике Левского рудника.

На костях, встреченных в меденосных породах, часты следы обтертости. Поскольку эта обтертость чаще выражена на наиболее крупных костях, то следует считать, что она возникла вследствие истирания соответствовавших частей кости, высовывавшихся из осадка, песком, несомым придонным течением. Действительно, крупные кости Deuterosaurus gigas исключительно тяжелы и массивны, и для их передвижения требуется сила потока, отнюдь не соответствующая тем среднезернистым песчаникам или конгломератам с галькой известковистой глины, в которой эти кости найдены.

В нижних каналообразных линзах Каргалинских рудников были находимы лишь отдельные кости конечностей дейтерозаврид и бритоподид. В средних горизонтах меденосной толщи, которые, собственно, могут уже быть отнесены к верхней половине толщи, характерно развитие железистых песчаников, «ржавиков», содержащих одновременно окись железа и окись меди — купритовые или, по местной терминологии, «суричные» руды.

Именно эти песчаники, образующие сравнительно мощные линзы, зачастую с резкой косой слоистостью, содержат хорошей сохранности остатки пресмыкающихся — огромные кости посткраниального скелета Deuterosaurus gigas и обломки черепа и зубов крупных хищников Admetophoneus.

Здесь же был найден фрагмент черепа сиодона (клиоризодона), несомненно, разбитый при извлечении и, вероятно, представлявший собою почти полный череп. Характерен белый цвет костей, залегающих в подобных «ржавиках», хотя нередко встречаются и окрашенные в интенсивный желтый цвет вследствие пропитывания лимонитом.

В нижних горизонтах отдельные кости часто залегают вместе с растительными остатками, беспорядочно перемешанными по всей мощности песчаникового слоя. Это залегание характерно и для башкирских и для чкаловских рудников. Так же как в Башкирии, в Каргалинских рудниках кости пресмыкающихся находятся вместе с обломками древесных стволов в одних и тех же линзах.

Нахождение костей пресмыкающихся в типичных рудных мергелях глубоких линз Каргалинских рудников мне неизвестно. Равным образом нет ни одной находки костей пресмыкающихся, залегавшей в чисто глинистых разностях меденосных пород — «черепковых» рудах. Однако в слоистых глинистых песчаниках верхних горизонтов, с характерными конкрециями медных минералов («пулечная руда»), неоднократно находились кости и зубы крупных хищных дейноцефалов (Admetophoneus). Вообще связь распределения остатков пресмыкающихся исключительно с меденосными песчаниками совершенно несомненна, хотя меденосность породы может быть не выше десятых долей процента. Нахождение костей пресмыкающихся в медистых песчаниках может служить признаком наличия меди в данной костеносной породе. Этого нельзя сказать про стегоцефалов — амфибий или беспозвоночных; однако для рыб эта связь также наблюдается в породах иного характера, более тонкозернистых.

Насколько выдерживается непременная связь присутствия костей пресмыкающихся с наличием медных минералов, хорошо видно из примера Сантагуловского рудника. Единственный случай, когда кости представителей фауны медистых песчаников захоронены в типичном ракушнике из морских беспозвоночных, совпадает с единственным случаем промышленного оруденения морских известняков, разрабатывавшихся как руда на медь, именно в том месте, где залегали рассеянные кости фреатозухов и фреатофазм.

Характер фоссилизации костей представителей фауны медистых песчаников разнообразен. Кости в разной степени минерализованы, их органическое вещество в разной степени замещено апатитом, иногда фторапатитом, чаще изоморфными смесями фосфорнокислого и углекислого кальция.

Губчатая внутренняя ткань крупных костей иногда нацело уничтожена, и в образовавшейся пустоте находятся друзы кристаллов кальцита, окрашенных медными и марганцевыми соединениями, реже псевдомалахит или фосфорохальцит или еще более редкий зеленовато-синий корнетит в виде кристаллических корок. Более редко встречаются внутренние натеки азурита и малахита или частичное заполнение подобных полостей сажей, содержащей довольно значительный процент меди.

Часто внутренние ячейки сохранившейся губчатой внутренней ткани заполнены лимонитом, в то время как их стенки имеют черный цвет от закисного железа, возможно с примесью псиломелана. Реже встречается заполнение ячеек халькозином. Сравнительно слабо окостеневавшие при жизни животных суставные концы больших костей конечностей часто бывают очень рыхлыми, пропитанными порошковидным лимонитом.

Плотная костная ткань, как правило, после фоссилизации остается очень плотной, с гладкой и блестящей наружной поверхностью. Эта гладкая наружная поверхность характерна для подавляющего большинства костей четвероногих из медистых песчаников. Ею обладают и кости со слегка обугленным органическим веществом, имеющие темный, шоколадный цвет, и кости выбеленные, совсем светлого, слабо зеленоватого цвета и синевато-зеленые, интенсивно пропитанные медными солями. Последний вид фоссилизации костей наиболее распространен в медистых песчаниках, хотя вообще содержат медные соединения в той или иной степени все кости, за исключением некоторых костей амфибий, залегающих вне медесодержащих пород.

Кости с пятнами азурита на поверхности, нередко встречающиеся в коллекциях, надо признать вторично измененными от длительного лежания на отвалах в освобожденном от породы виде. Я ни разу не встречал пятна азурита на поверхности костей, только что извлеченных из породы.

Зубы как хищных, так и растительноядных пресмыкающихся всегда сохраняют свою эмаль, которая отличается темным, коричневым или шоколадным цветом, реже очень темным, почти черным. Замечательно, что такой цвет эмали имеют зубы пресмыкающихся из самых различных местонахождений палеозоя и мезозоя — котилозавры, пеликозавры, териодонты, динозавры и т. п. Это должно служить указанием на сходный у всех древних рептилий состав зубной эмали и на известное однообразие процессов фоссилизации в местонахождениях наземных позвоночных, захороненных в специфических фациальных обстановках.

Распределение разных типов фоссилизации по местонахождениям фауны медистых песчаников остается неизвестным вследствие крайне неполной датировки находок в старых коллекциях. В общих чертах может быть намечено следующее преобладание того или другого типа минерализации по главным стратиграфо-фаунистическим разделам толщи медистых песчаников.

В меденосных ракушняках нижнего фаунистического горизонта встречаются только плотные, нацело минерализованные кости, без внутренних пустот, во иногда с замещением внутренней губчатой ткани мелкокристаллическим фарфоровидным кальцитом. Примесь медных соединений (малахита и халькозина) окрашивает кости в светло-зеленоватый цвет. Содержание меди невелико и по большей части не превышает содержания ее во вмещающей породе. Нередко частичное растворение выступающих углов и гребней костей. В среднем фаунистическом горизонте, в Северо-Демских и Демских рудниках типичны темные кости, со слегка обугленным органическим веществом, зеленые от малахита и свинцово-серые от халькозина, пропитывающих всю массу костей. Содержание медных солей в таких костях нередко выше, чем во вмещающей породе. Изредка встречаются темные кости (Дурасовский рудник), заметно синеватые от присутствия ковеллина, придающего им характерную индиговую подцветку. В песчаниках, содержащих относительно меньшее количество углистого вещества, цвет костей более светлый, и тогда отчетливее выступает зелено-голубоватый оттенок их окраски.

В Каргалинских рудниках фоссилизация костей более разнообразна соответственно большему числу различных костеносных горизонтов.

В низко залегающих больших линзах, в песчаниках, кости пресмыкающихся, так же как и в Башкирии, отличаются темным цветом, однако с большей интенсивностью голубовато-зеленой меднорудной окраски и без следов обугливания. Эти темные голубовато-зеленые (малахито-азуритовые) или зелено-синие (ковеллино-малахитовые, малахитово-халькозиновые) окраски очень характерны именно для низких горизонтов чкаловских медистых песчаников.

В верхних горизонтах (верхняя группировка медистых песчаников) Каргалинских рудников гораздо чаще встречаются светлые бледно-зеленоватые кости, иногда интенсивно желто-красные от лимонита и куприта. Если для темных нижних костей характерно содержание меди обычно большее, чем в костеносной вмещающей их породе, то светлые кости верхних горизонтов содержат малое количество медных солей, часто меньшее, чем во вмещающей породе, особенно, если эта порода — рудный слой типа суричной или пулечной руды.

Обязательным признаком всех костей пресмыкающихся, залегающих во всех горизонтах, является их плотность и гладкая поверхность, неповрожденная разрушительными воздействиями, а потому сохранившая малейшие детали строения поверхности кости.

Кости амфибий (лабиринтодонтов), залегающих в рудных светло-серых мергелях больших и глубоких линз Каргалинских рудников, показывают иной тип сохранности. Это — плотные темные, сохранившие большую часть своего органического вещества кости, отчасти битуминозные, чаще всего мелкопористые и слабо проникнутые медными солями. Так, если во вмещающем рудном мергеле Кузьминовского рудника содержалось 3,5% меди, то в костях стегоцефалов, в нем залегающих, обнаружено только 0,9% меди. Поверхность таких темно-коричневых костей не всегда гладкая, а несет следы разъедания и поэтому плотнее спаяна с облекающей породой.

В красноцветных песчаниках верхних горизонтов кости амфибий белые, пористые, очень хрупкие, потерявшие все свое органическое вещество и с рыхлой поверхностью.

Все факты о строении местонахождений фауны медистых песчаников, изложенные в настоящей главе, показывают насколько они отрывочны и неполны. Ни одна раскопка не была проведена непосредственно в костеносных слоях. Накопленный за два века сборов костный материал лишь с большим трудом удается приурочить к определенным рудникам, горизонтам или типам пород. Более поздние находки, датированные с учетом требований современной науки, в буквальном смысле единичны. Поэтому воссоздать картину образования местонахождений медистых песчаников с нужной подробностью и точностью в настоящий момент еще нельзя. Однако собранные в настоящей главе данные достаточно ярко освещают все своеобразие местонахождений медистых песчаников и их отличия от других, изученных более полно.

Тафономия местонахождений фауны медистых песчаников

Вся толща медистых песчаников в целом представляет собою континентальное образование, залегающее повсеместно на размытой поверхности другой толщи. Эта нижележащая толща, по данным глубокого бурения на Каргалинских рудниках, сложена более тонкозернистыми породами, чем меденосная, и является, по-видимому, лагунно-морским образованием. Мощные прослои известняков, мергелей, то содержащих морскую фауну нижнеказанских брахиопод, то лишенных всяких органических остатков, чередуются в нижележащей толще с темно-бурыми известковистыми глинами, глинистыми песчаниками и красно-бурыми подчиненными песчаниками. Известняки фациально замещаются мощными песчанистыми пачками с углистыми прослоями или с незначительным содержанием гипса. Мощность этой нижележащей толщи не менее 300—400 м, а вероятно, и более. Глубокие слои неизвестны. Общая суммированная мощность меденосной толщи невелика и вряд ли превышает 200 м. В Башкирии мощность медистых песчаников надо считать много меньшей вследствие смыва верхних горизонтов; в области Каргалинских рудников фактически наблюдаемая наибольшая мощность толщи около 150 м.

Таким образом, толща медистых песчаников отложена на месте бассейна со спокойным и удаленным от области сноса осадконакоплением. Вместе с беспорядочно напластованными песчаниками в эту область прежнего лагунного осадконакопления стали поступать остатки наземных позвоночных, рыб, пресноводных моллюсков и растений, ранее отлагавшиеся где-то в более близких к материку зонах континентального осадконакопления. Очевидно, что это произошло в какой-то определенный момент роста Уральского хребта, расширение поднимавшейся зоны которого отбросило континентальные фации предгорного прогиба далеко к западу.

На рис. 78 изображена схема, из которой видно, что отложение медистых песчаников и образование местонахождений наземной фауны происходило на огромной площади. Несомненно, формирование этой толщи своеобразных континентальных осадков являлось крупнейшим событием в истории северных пермских материков, событием, аналогов которому в современности не имеется. Поэтому следует подчеркнуть, что медистым песчаникам Приуралья до сих пор уделялось очень мало внимания сравнительно с их значением в истории нашей перми. Совершенно не разобраны взаимоотношения медистых песчаников с окружающими фациями, не пробурены опорные скважины и т. д.

Многочисленные исследования медистых песчаников, произведенные на практической основе, не дали, да и не могли дать, желаемых результатов, потому что серьезные научные исследования, начинавшиеся неоднократно, прерывались в стадии, далекой от окончания.

Каковы бы ни были разнообразные догадки о природе, происхождении и возрасте медистых песчаников, представляющие собою более или менее удачные домыслы, для настоящей работы важно, что остатки наземной фауны захоронены в толще явно континентального характера, с изменчивостью пород и линзообразным характером их залегания, свойственным отложениям континентальных пресноводных потоков.

Закономерное совпадение местонахождений наземных позвоночных с меденосными породами теперь, конечно, не может быть истолковано как эпигенетическое обогащение медными минералами по участкам породы, богатым органическим веществом. Очевидно, это совпадение обязано тому, что воды, переносившие растворенные медные соли, были глубоко континентальными, одновременно доставлявшими остатки наземных позвоночных. Принять ли взгляд, давно высказанный прежними исследователями рудоносности медистых песчаников, что медь в них поступала в виде механических частиц, при разрушении денудировавшихся медных месторождений Уральского хребта, или же присоединиться к предположению о поступлении в виде растворов термальных вод из глубинных разломов по окраинам поднимавшейся горной страны, — для нас важно то, что медь сносилась в область устойчивого осадконакопления, вероятно далеко вдавшуюся в прибрежно-лагунную зону моря. Медь сносилась в том и в другом случае пресноводными потоками, несшими с материка остатки наземной фауны и флоры.

Разные районы отложения медистых песчаников были в различной близости к области сноса. Наибольшую близость показывает район Демских рудников Башкирии, где медистые костеносные отложения представлены конгломератами с уральской галькой, гравийниками и грубыми песчаниками. В точном соответствии с характером пород стоит наличие скоплений — нагромождений огромных древесных стволов, сильнее обугленных с поверхности в Демских рудниках, чем в каких-либо других.

Находившееся в Демских рудниках большое количество целых частей скелета и черепов, принадлежащих наиболее сухопутным формам среди фауны наземных позвоночных, также свидетельствует о наибольшей близости области сноса. Очень резкая изменчивость пород в Демских рудниках говорит о непостоянстве сильных потоков, что также характерно для материковых условий. Совпадающая с изменчивостью залегания пород изменчивость рудных тел по их размерам и содержанию меди, также наибольшая именно в Демских рудниках, является лучшим аргументом против примитивных «теорий» эпигенетического оруденения медистых песчаников. Как и для остатков наземных позвоночных, здесь отчетливо проступает связь оруденения с характером приноса осадков.

Рис. 78. Площадь распространения и главные фации медистых песчаников в Западном Приуралье. Масштаб 1:5 000 000. 1 — зона первичного отложения меденосных мергелей (Бугульчанские рудники); 2 — зона оруденения морских спириферовых известняков и медистых песчаников, залегающих непосредственно над известняками (Северо-Демские рудники); 3 — зона конгломератов и нагромождений древесных стволов (Демские рудники); 4 — промежуточная зона низко залегающих мощных песчаных линз (Карлинско-Икские рудники); 5 — зона удаленных от области сноса районов отложения с большими линзами меденосных глин и мергелей (Акбатыровский рудник и Каргалинские рудники)

В нижних горизонтах чкаловских (Каргалинских) рудников, явно более удаленных от области сноса, о чем говорит полное отсутствие конгломератов с уральской галькой и гравийников, еще продолжают существовать длинные, очевидно подводные русла, с сильными, непостоянными потоками. Поэтому здесь также встречаются большие древесные стволы, редко разбросанные в массе песчаников, в которых турбулентно перемешаны обугленные остатки стеблей растений. С этими «ленточными» линзами косослоистых песчаников и связаны находки отдельных костей бритоподид и дейтерозаврид.

В отличие от Башкирии в Каргалинских рудниках описанные ленточные линзы обладают большей протяженностью по простиранию и меньшей изменчивостью в характере слагающих их пород. Кроме того, чкаловские медистые песчаниковые линзы перемежаются с крупными линзами меденосных мергелей, чаще известковистых глин («вапов»). Эти глубоко залегающие мергелистые линзы отличаются еще более резким «ленточным» характером, чем песчанистые, которые в общем залегают параллельно мергельным и замещают их вкрест простирания. Почвой и кровлей рудных мергельных линз всегда служат песчаники. Внутри самой линзы по стратиграфической вертикали часты тонкие песчаниковые прослойки, иногда сильно обогащенные медью или остатками беспозвоночных.

В качестве примера приведу разрез мергельной линзы Никольского рудника (рис. 79), богатой остатками рыб. Линза общей длиной около 550 м была выработана цепью шахт в 60-х годах прошлого века. Одна из шахт глубиной в 32 м была вскрыта мною в 1930 г., благодаря чему удалось проникнуть в сухую выработку. Изучение невыветрелых меденосных пород показало, несомненно, значительную роль сульфидов не только в руде (халькозин и ковеллин), но и в окружающих породах, особенно черных глинах, явно битуминозного характера.

В общем подобные крупные мергелистые линзы надо рассматривать как заиленные рукава, обогащенные органическим веществом, которое без энергичного промывания, свойственного проточным руслам — песчаниковым ленточным линзам, обусловило известное содержание сероводорода.

Рис. 79. Разрез линзы медистого мергеля Никольской шахты. a — серый грубый песчаник с редкими включениями угля и красного мергеля; b — красный песчанистый мергель; c — серый мелкозернистый песчаник с тонкими красными прослойками; d — рудный медистый серый мергель (известковистая глина), вверху песчанистый, внизу более тонкозернистый и плотный; e — глинистый слоистый песчаник с пелециподами, отпечатками растений и рыбами; f — обогащенный сульфидами (халькозином и ковеллином) тонкозернистый глинистый песчаник; g — песчанистая слабо медистая серая глина; h — слоистая, отчасти песчанистая известковистая глина, разноцветная — черная и желтая, вверху более черная, внизу переходит в i — плотную серую известковистую глину (вап)

Нельзя рассматривать эти линзы [что делал я в ранних исследованиях (1931)] как расположенные на дневной поверхности озерки, населенные той фауной, которая в них захоронена. Это примитивное воззрение не подтверждается окружающими мергельные линзы песчаниковыми породами и красными известковистыми глинами, несомненно отложенными под водой и отнюдь не представляющими каких-либо субаэральных образований.

Мергельные линзы Каргалинских рудников — это такие же подводные русла, как и песчаные линзы. Крайне замедленное течение обусловило отложение в их тонкозернистых осадках такого тафоценоза, который в песчанистых линзах выносился значительно дальше: трупы (с большой пловучестью) рыб, земноводных, крылья насекомых, тонкие веточки и вайи растений, филлоподы. Характерно, что большое количество пелеципод — антракозий, встречающихся в мергельных линзах, залегает в тонких пропластках песчаника, местами пронизывающих толщу мергеля и свидетельствующих о пульсации силы течения, с максимумом которого совпадало отложение наслоений пелеципод. Наличие, хотя бы и слабого, сероводородного заражения способствовало осаждению медных соединений, поступавших в относительно меньшем количестве, но лучше задерживавшихся.

В вышележащих слоях Каргалинских рудников напластование становится постепенно все более спокойным, резкость косой слоистости неуклонно убывает, вместо руслообразных «ленточных» линз начинается чередование толстых пачек известковистых красных глин и песчаников. Меденосные слои — небольшой мощности, менее постоянны по простиранию, тонкослоисты и содержат гораздо меньшее количество органических остатков. Последние — по большей части мелкие растительные остатки или тонко истертый детрит, залегающий широкими и тонкими насосами. Такой характер отложений говорит об отсутствии сравнительно быстрых потоков, ранее промывавших себе каналообразные ложа и приносивших много осадочного материала вместе с медью и остатками наземной жизни. В этот момент выдвинутые в глубину осадочного бассейна фации медистых песчаников начинают как бы отступать назад, что, несомненно, обязано какому-то, пока трудно уловимому, ослаблению эрозии и поднятию Урала. Остатки наземных позвоночных вместе со стволами деревьев уже не образуют закономерных русловых скоплений, а являются большой редкостью в дальних выносах седиментационных вод, по-видимому, главным образом за счет смыва отдельных остатков в паводки.

Обрисованная картина постепенного затухания интенсивности материковых выносов вверх по стратиграфической вертикали, разумеется, крайне схематична. Кроме того, в средних, говоря грубо, горизонтах чкаловских медистых песчаников есть признаки нового усиления выноса и поступления вод, выразившихся в частичном размыве толщи медистых песчаников.

Следует оговориться, что из самого характера меденосной толщи, особенно в Башкирии или нижних горизонтах чкаловских песчаников, следует наличие неисчислимых мелких перемывов, отраженных хотя бы в резкой косой слоистости и изменчивости по простиранию.

Однако в средних горизонтах толщи наблюдается перемыв более значительный, чем все местные мелкие размывы других горизонтов. На рис. 80 (I, II и III) приведены детали строения безрудных участков толщи медистых песчаников Каргалинских рудников, из которых следует, что происходило усиление размыва и выноса материковых вод, возобновившееся во всяком случае один раз за время отложения средних и верхних горизонтов меденосной толщи. Выше стратиграфического уровня этого размыва, в низах верхней половины толщи чкаловских медистых песчаников, были встречены мощные линзы окисленных «суричных» (купритовых) руд в железистых, сильно окрашенных лимонитом песчаниках («ржавиках»). Здесь снова были встречены черепа и кости скелета (последние очень крупных дейноцефалов) крупного позднего вида дейтерозавра, а также отдельные обломки древесных стволов. К этой же второй фазе усиления материкового выноса, по-видимому, относится огромное скопление оруденелых стволов каламитов Ордынского рудника.

Рис. 80. Схемы разрезов толщи медистых песчаников в районе Каргалинских рудников Чкаловской области. Обнажения Ордынского лога. I — в средней части лога; II — немного нише; III — в 500 м ниже, близ низовьев Ордынского лога. Обозначения для I: а — косослоистый красновато-желтый песчаник; b — бурая песчанистая известковистая глина со скорлуповатой отдельностью; c — плотный мелкозернистый песчаник; d — мелкий конгломерат с галькой из окатанных кусочков известковистой красной глины; e — чередование тонких прослоев известковистой красной глины и красного песчаника. Обозначения для II: а — слоистый мелкозернистый песчаник; b — мелкий конгломерат с галькой«известковистой красной глины; c — песчанистая красная глина; d — слоистая известковистая красная глина; e — желтый песчаник. Обозначения для III: а — желтовато-серый песчаник; b — тонкослоистый песчаник; c — красный плотный песчаник; d — плотный известковистый мергель (известняк); e — конгломерат с галькой красной известковистой глины; f — плотная красная известковистая глина; g — трещиноватый желтый мергель; h — песчанистая красная глина; i — красный песчаник

Характерно, что в непосредственной близости к стратиграфическому уровню описанного короткого перемыва меднорудные породы или породы, содержащие остатки позвоночных или растений, отсутствуют: в этот момент все нацело выносилось дальше, и захоронения в зоне чкаловских медистых песчаников не было. Таким образом, указанные соотношения служат косвенным подтверждением намеченных процессов захоронения фауны медистых песчаников.

Интересно, что в верхних горизонтах Каргалинских рудников форма рудных тел существенно изменяется с ленточной на полукольцеобразную или полулунную. Таковы, например, выработанные рудные тела Кармалинского рудника (рис. 81), Верхнеордынского и др. Получается впечатление, что рудные тела такого типа окаймляют какие-то округлые зоны, подобные конусам выноса, и, возможно, были образованы в восстановительных условиях застойных вод. Подтверждением такого воззрения может служить факт, что некоторые руды подобных тел представлены так называемой «чубаркой» — конгломератом из гальки известковистых красных глин, «вапов», с цементом песчаника, чрезвычайно распространенным в медистых песчаниках и вообще в наших пермских красноцветах. Однако соответственно зеленовато-серому цвету оруденелого песчаника и галька красного вапа принимает светлый зеленовато-серый, характерный для рудных мергелей цвет. Поэтому нужно думать, что здесь обогащению конгломератов медистыми соединениями способствовало наличие застойных, богатых органическим веществом вод, создававших восстановительную среду.

Такое обогащение носит иной характер, чем в нижележащих горизонтах, и может быть осуществлено за счет дальних выносов спокойных вод, не могущих более доставлять тяжелые и крупные остатки позвоночных или стволов деревьев (последние, пройдя дальний путь в воде, отяжелевали). Отсюда следует, что в верхних горизонтах должно чаще встречаться оруденение без костей позвоночных, но вряд ли кости, не сопутствуются меденосностью, хотя бы и слабой.

Намеченная картина процессов захоронения фауны медистых песчаников не может претендовать на всесторонний охват явления, а следовательно, и на должную точность. Слишком отрывочен и неравноценен имеющийся тафономический материал.

Рис. 81. Контуры выработанных рудных тел верхнего горизонта Кармалинского рудника из группы Каргалинских рудников Чкаловской области. a — масштаб для местности; b — масштаб для рудного тела (в метрах)

Обратим внимание еще на одну важную особенность захоронения фауны медистых песчаников: превосходную сохранность подавляющего большинства костей. Гладкая, блестящая и плотная, сохранившая мельчайшие детали своего рельефа поверхность костей, особенно пресмыкающихся, служит неоспоримым свидетельством того, что кости не могли подвергаться сколько-нибудь длительное время разрушающему воздействию атмосферных агентов или проточной воды с песком. Очень быстрое захоронение костей — неизбежный вывод из характера их сохранности.

С другой стороны, кости пресмыкающихся, которые находятся в медистых песчаниках всегда в разрозненном состоянии, явно подвергались передвижению в зоне осадконакопления после того, как скелеты распадались на отдельные кости. Отсутствие окатывания или истирания костей говорит о том, что передвижение было коротким. Кроме того, приблизительно одинаковое распределение и захоронение костей рептилий в различных местах меденосной толщи, при отсутствии окатанного костного материала, свидетельствуют об образовании тафоценозов из однозначных по характеру остатков, принадлежавших пресмыкающимся, обитавшим в одном и том же крупном биотопе и обладавшим сходным приспособлением к окружающей среде. Единственным членом тафоценоза удаленного происхождения являются обтертые бревна — стволы деревьев. Действительно, почти все пресмыкающиеся принадлежат к дейноцефалам более сухопутного облика, нежели ишеевские, и менее сухопутным, нежели южноафриканские. Явно речные обитатели — лабиринтодонты, за исключением сухопутных зигозавров, захороняются по-иному, поступая в заиленные рукава в виде пловучих трупов, уже распадавшихся на отдельные части, но все еще представлявших наиболее легко и далеко транспортируемые остатки, вместе с рыбами, насекомыми и филлоподами. Большое количество крупных копролитов, очевидно, принесено сюда же на плаву, как и все другие органические остатки.

В итоге область захоронения фауны медистых песчаников отличается следующей совокупностью особенностей, только ей присущей:

1) близостью к области сноса, находившейся в типично материковой обстановке;

2) коротким путем переноса остатков наземных позвоночных;

3) очень быстрым захоронением животных остатков, не подвергавшихся никаким эпигенетическим воздействиям, следовательно, захоронением в устойчивой ультрафации, с быстрым отложением осадков;

4) энергичной фоссилизацией (минерализацией) с оруденением органических остатков, в том числе и костей.

Такая область захоронения должна была находиться в непосредственной близости к окраине поднимавшейся горной страны, при совпадении низменного прибрежья с опускающимся предгорным прогибом. Развитая, но короткая гидрографическая сеть, возможно обязанная своим существованием вечным снегам Урала, обусловливала обилие жизни на низменном побережье, по всей вероятности представлявшем собою огромный пояс болот с протоками и озерками, покрытых богатой растительностью. Отложения медистых песчаников представляют собою внешний, по отношению к морю, край этой низменности, подводную зону осадконакопления дельтового типа, куда поступали органические остатки, выносившиеся с прибрежных болот, а также из более глубоких зон материка — предгорий, откуда сплывали древесные стволы и поступали медистые растворы.

Из предгорной же зоны сносились ксерофитные остатки растений. Болотная растительность с мягкой тканью истиралась очень быстро за тот короткий путь, который она проходила от прибрежья до места захоронения.

В относительно более близких к области сноса и, очевидно, неглубоких районах (Башкирия) отложения медистых песчаников, при энергичном притоке аэрированных вод сквозь нагроможденные грубые осадки, древесные стволы и кости, существовали окислительные условия, вызывавшие частичное обугливание не только тонких и мелких растительных остатков, но и больших стволов и костей.

В удаленных от области сноса и более глубоких частях бассейна седиментации (Каргалинские рудники) зачастую устанавливались зоны местного сероводородного заражения или же восстановительные условия, в которых происходило обогащение медных солей, отложение записного железа и битуминозных черных глин.

Эта меридиональная цепь сомкнутых и врезанных в нижележащие рыхлые осадки дельтовых отложений, в общем параллельная Уралу, остатки которой представляют собою медистые песчаники, разумеется, не может быть полностью отождествлена с современными дельтами. Отложения медистых песчаников дельтовые лишь постольку, поскольку отложены под водою в огромной зоне устойчивого осадконакопления пресноводными потоками переменной силы, представляющими собою переплетение струй разной скорости.

Детальное изучение медистых песчаников, очевидно, покажет в будущем, что отдельные их массивы или даже крупные русла разобщены типичными морскими осадками с морской фауной. В этом случае понимание их, как выдвинутых в море отложений подводных русел и дельтовых окраин, выдвинутых тем дальше, чем больше была сила материковых потоков (поднятие и эрозия Уральской горной страны), найдет свое дальнейшее обоснование.

Фауна медистых песчаников по своему недалекому переносу и очень быстрому захоронению должна была обитать непосредственно в зоне предгорного прогиба, на низменном побережье, а не в глубине материка. Постоянно живущие в воде речные обитатели — земноводные и рыбы, очевидно, поднимались и выше по рекам, сплавляясь обратно в зону захоронения плавающими трупами.

Таким образом, изучение тафономии фауны медистых песчаников позволяет прийти к заключению, что область ее обитания находилась на краю обширной зоны осадконакопления — предгорного прогиба Уральского горного сооружения. Некоторым подобием в современности могла бы служить, скажем, наша Ленкоранская прибрежная низменность, между берегом Каспия и Талышским хребтом, если бы она была еще сильнее заболочена и увеличена до соответствующих масштабов. Приблизительные подсчеты, конечно, весьма неточные, позволяют предположить ширину этой болотной низменности в среднем около 100 км.

В зарослях, на полузатопленной болотной почве, животная жизнь была очень богата — об этом свидетельствует хотя бы огромное количество копролитов, попадавших в зону осадконакопления. Периодические паводки сносили остатки погибших животных в русла крупных потоков, в которых они очень быстро достигали зоны осадконакопления, и погребались в осадках, нагромождавшихся в подводных руслах — каналах. Плавающие остатки, поступавшие из крупных речек, задерживались последними вместе с наиболее тонкозернистыми осадками и в период паводка выносились в море далеко вглубь зоны осадконакопления.

Сравнение области захоронения фауны медистых песчаников с другими крупными областями захоронения пермских наземных позвоночных в Красных Слоях нижней перми Северной Америки и верхней перми формации Карроо в Южной Африке выявляет специфические отличия захоронения фауны медистых песчаников. Лагунные отложения Красных Слоев характерны по большей части гнездовым залеганием целых скелетов или их частей, на границе двух слоев, в углублениях или карманах нижнего слоя.

Большая часть остатков четвероногих встречается в однородных, широко распространенных слоях красных глин, одинаковых как в костеносных гнездах, так и во всей остальной своей части, и очень бедных органическими остатками. Обычны скопления расчлененных скелетов, отчасти перемешанных на плоскости напластования тонких слоев красных глин. Кости окружены чехлами из сильно железистой крепкой глины. Песчаники в Красных Слоях распространены широкими напластованиями, похожими на песчаники верхнего отдела Каргалинской меденосной толщи. В таких песчаниках кости тетрапод встречаются лишь крайне редко и всегда отдельными элементами скелета. Также в виде разрозненных костей, но более часто встречаются позвоночные в ленточных линзах песчаников или очень тонких конгломератов явно руслового происхождения. Эти русла отличаются слабым врезом, частыми размывами и анастомозами, но содержат остатки очень разнообразных наземных позвоночных.

Более редки захоронения позвоночных в светлых серых глинах, вообще мало распространенных в Красных Слоях. Здесь встречаются иногда взаимосвязанные части скелетов и черепа, но никогда не бывает концентраций костей, как в красных глинах.

Интересно, что серые глины содержат обугленные остатки растений, некоторое количество гипса и примазки меднорудных минералов. Таким образом, серые глины Красных Слоев по способу образования, по-видимому, аналогичны некоторым серым глинам медистых песчаников Приуралья.

Общий тип залегания и состава пород Красных Слоев говорит об их большем, чем у наших медистых песчаников, удалении от области сноса и поступления остатков земноводных и пресмыкающихся в виде далеко унесенных пловучих трупов. Обилие окисного железа, отсутствие органического детрита или обугленных растительных остатков также подтверждают захоронение фауны в удалении от области ее обитания, в своеобразных лагунно-морских условиях области, отделенной от моря преградой громадных барьерных рифов. Опускание области осадконакопления Красных Слоев, очевидно, более медленное, сила и скорость несущих потоков меньшая при гораздо большей длине их и, по-видимому, относительном постоянстве.

Гигантская область захоронения Карроо в Южной Африке сравнима с медистыми песчаниками по близкой фауне дейноцефалов, несколько более поздней и несущей черты большей «сухопутности». Темноцветные, тонкозернистые, богатые растительным детритом породы нижних зон Карроо заключают полные скелеты или преобладающее количество черепов крупных дейноцефалов, парейазавров, териодонтов и т. п. Некоторые скелеты находятся в перевернутом на спину положении, но также нередки и скелеты, лежащие на брюшной стороне.

Кости, как правило, с поврежденной рыхлой, изрытой поверхностью, иногда сильно выбеленные и разрушенные, иногда обросшие раковинами пелеципод-антракозий. Минерализация костей значительно более слабая, чем в фауне медистых песчаников. То же самое наблюдается и в отношении древесных стволов, которые в нижних зонах Карроо минерализованы слабее, чем в медистых песчаниках, в которых они полностью состоят из кремня и железа. Вообще отложения нижних зон Карроо бедны железом и минеральными солями.

По всей вероятности, в нижних зонах Карроо область захоронения еще больше сближена с областью обитания фауны, чем в медистых песчаниках. Не исключена возможность, что гигантская заболоченная, с илистым дном низина, в которой обитали животные, именно и явилась областью медленного осадконакопления при медленном и устойчивом опускании всей области. Отсутствие поблизости крупных, энергично поднимавшихся горных сооружений обусловило сравнительно медленное захоронение остатков наземных позвоночных. Эти остатки подвергались воздействию разрушающих агентов в неглубокой воде или в тонком слое осадка, поэтому хорошая сохранность костей в нижних зонах Карроо — явление исключительное. Отсутствие энергичного размыва горных сооружений повлекло за собою не только медленное и спокойное осадконакопление, но и сравнительно слабую минерализацию транспортирующих вод, а следовательно, и захороненных остатков.

Таким образом, по отношению к области обитания фауны захоронение в медистых песчаниках имеет промежуточный характер между Красными Слоями Северной Америки и нижними горизонтами Карроо Южной Африки. Интересно, что сами представители фауны медистых песчаников по своему приспособлению к жизни на суше представляют собою как бы промежуточную ступень между фауной Красных Слоев и фауной Карроо Южной Африки.

Отдельные местонахождения пермских позвоночных различного геологического возраста, известные на территории Союза, существенно отличаются от местонахождения фауны медистых песчаников. Близкие по возрасту крупные дельтовые выносы типа Ишеева или Малого Урала характерны ассоциацией разнокачественного по цельности материала — полных скелетов, отдельных черепов, костей конечностей и значительного количества окатанных фрагментов, принадлежащих весьма различным экологическим животным. Очевидно, что остатки поступали в захоронение из различных по условиям жизни биологических группировок. Слабая минерализация характерна для подобных местонахождений, тогда как для других выносов в подводных дельтовых рукавах, типа северо-двинских линз, типична сильная минерализация. В этих последних местонахождениях захоронены только остатки, доставленные сюда в виде плавающих трупов, в большинстве — целые скелеты или их крупные части. В тонкозернистых породах — глинах и песчанистых мергелях — обычны ассоциации многочисленных целых скелетов небольших котилозавров и в более поздних отложениях — батрахозавров типа котлассий.

В конгломератах казанского возраста, развитых на р. Каме, встречаются скопления обломков костей со множеством окатанных фрагментов, по большей части принадлежащих стегоцефалам. Скопления огромного количества скелетов стегоцефал найдены в известняках Шихово-Чирковских каменоломен вместе с массой ганоидных рыб, однако без следов растительных остатков или остатков беспозвоночных.

Из этого беглого перечисления явствует, что местонахождения медистых песчаников среди наших пермских занимают особое место по характеру захоронения остатков наземных позвоночных в виде отлично сохранившихся, но разрозненных отдельных костей, рассеянных в породах и хорошо минерализованных. По разобранным выше процессам захоронения местонахождения медистых песчаников весьма своеобразны по характерному для них очень короткому передвижению танатоценозов в тафоценозы, без резкой избирательности. Кроме того, характерны быстрое захоронение тафоценоза глубоко в осадке и быстрое образование ориктоценоза при интенсивной минерализации остатков.

Стратиграфическое значение фауны медистых песчаников

Из всего вышесказанного явствует, что медистые песчаники были крупным этапом в историческом развитии нашей страны в пермскую эпоху. Этот этап не мог развиться иначе, как при существенных изменениях хода геологических процессов, определивших качественные изменения в характере отложений и строении наземных позвоночных, остатки которых заключены в медистых песчаниках.

Действительно, если отложения медистых песчаников представляют собою очень характерный литологический комплекс в любой точке обширной площади своего развития, то столь же характерный фаунистический комплекс представляет и фауна медистых песчаников, повсеместно сопутствующая меденосным породам.

Исходя из этих соображений, нельзя рассматривать медистые песчаники как какое-то случайное обособление фациального характера, принадлежащее, в зависимости от вкуса исследователя, к татарским или казанским отложениям. Медистые песчаники вовсе не являются и каким-то зональным эпигенетическим омеднением пермских красноцветов, которые в других местах, в большем удалении от Уральского хребта, остаются безрудными. Появление меди и захоронение фауны наземных позвоночных — это две стороны одного и того же процесса. Отсутствие меди в других местонахождениях наших пермских наземных позвоночных может служить показателем их прямого возрастного различия с медистыми песчаниками.

В предыдущих главах было установлено, что фауна медистых песчаников в целом представляет собою развитие определенной группы форм, от меньших и архаических видов к более крупным и специально приспособленным к новым условиям существования. Фауна медистых песчаников представляет собою определенную качественную ступень эволюции пресмыкающихся от синапсидных высших пеликозавров к терапсидам, причем состоит из самых низших форм зверообразных — терапсид, какие только известны в настоящее время. Совершенно очевидно, что медистые песчаники и их фауна наземных позвоночных составляют в совокупности явственную стратиграфическую единицу, самостоятельность которой трудно отрицать. Дальнейшее развитие фауны медистых песчаников можно видеть в дейноцефаловой фауне Ишеевского дейноцефалового комплекса, вероятно составляющей вместе с фауной медистых песчаников законченный этап развития древних зверообразных. Поэтому фауна медистых песчаников должна занять в общей исторической смене фаун на территории СССР место, предшествующее ишеевскому дейноцефаловому комплексу и сменяющее какую-то еще более раннюю фауну. Представить себе эту гипотетическую фауну наземных позвоночных, находящуюся на более низкой ступени эволюционного развития, чем фауна медистых песчаников, можно, только допустив замену пеликозаврообразных дейноцефалов и горгонопсий фауны медистых песчаников уже настоящими пеликозаврами.

Между двумя дейноцефаловыми комплексами, приуральским и Ишеевским, не имеется столь резкого скачка, но имеется еще более резкий скачок между дейноцефаловыми комплексами и северодвинскими фаунистическими группировками.

Качественный скачок в развитии наземных позвоночных, отраженный в смене архаических синапсид-пеликозавров на зверообразных гондванских терапсид, вероятно, должен означать (для материковых отложений) границу между верхней и нижней пермью, начало верхнепермского отдела системы. Отсюда следует, что медистые песчаники с их очень примитивной фауной зверообразных пресмыкающихся должны находиться непосредственно у нижней границы верхнего отдела пермской системы.

Фауна медистых песчаников, занимающая базальную часть верхней перми СССР, является самой древней из наших верхнепермских фаун. Следовательно, медистые песчаники, как толща континентальных верхнепермских отложений, должны быть одной из наиболее низких стратиграфических единиц верхней перми. Залегание толщи медистых песчаников с размывом на нижележащих отложениях приводит исследователей (например, Ю.А. Притулу — устное сообщение) к мысли, что разные уровни залегания медистых песчаников, обнаруженные в различных районах, могут быть объяснены различными уровнями эрозионного вреза. Не исключена возможность, что это, действительно, может быть, но, вследствие отсутствия точной датировки возраста подстилающих меденосную толщу отложений, не имеется возможности даже определить глубину предполагаемого вреза. Однако есть факты, говорящие о необходимости другого истолкования взаимоотношения меденосной толщи и подстилающих отложений.

В предыдущей главе и в более ранних работах (Ефремов, 1952) выявлены отдельные группировки различного возраста внутри фауны медистых песчаников: нижняя, средняя и верхняя. Эти три группировки представлены формами разного эволюционного уровня, особенно архаическими в нижней группировке.

Нижняя группировка залегает в Северо-Демских рудниках — Сантагуловском и Карлинском, будучи представлена чрезвычайно архаического облика эдафозавроидными формами Phreatophasma и Phreatosuchus. В этих рудниках меденосными и одновременно костеносными породами являются морские известняки-ракушняки нижнеказанского возраста (Сантагуловский рудник) или же тонкозернистые мергелистые песчаники, лежащие непосредственно на спириферовом известняке (Карлинский рудник). Таким образом, нижняя группировка фауны медистых песчаников, соответствующая первой зоне стратиграфической схемы И.А. Ефремова, имеет явственно нижнеказанский возраст.

Средняя фаунистическая группировка в Демских рудниках Башкирии залегает на стратиграфических уровнях, близких к уровням нижнеказанских морских известняков, выходящих немногими метрами ниже, в непосредственной близости от рудников. В отличие от Северо-Демских рудников, здесь между нижнеказанскими морскими отложениями или теми отложениями, которые замещают их по простиранию, находится поверхность размыва. Однако и в первом и во втором случае следует отметить важное обстоятельство — чем ниже залегает, хотя бы и с размывом, меденосная толща, тем более древнюю фауну она содержит.

В Каргалинских рудниках Чкаловской области, содержащих две фаунистические группировки фауны медистых песчаников — среднюю и верхнюю, причем первую в самых крупных и глубоко залегающих ленточных линзах, соотношения несколько более сложны.

Нужно подчеркнуть, что нигде в медистых песчаниках не существовало никаких определенных рудных горизонтов. Предположения об их наличии — ошибка Нечаева, еще не оставленная и до сих пор некоторыми исследователями (например, Люткевичем, 1951). Распределение меденосных линз по стратиграфической вертикали столь же беспорядочно, как и по горизонтали, и подчиняется лишь некоторым общим условиям залегания, приведенным мною выше в настоящей главе.

Рис. 82. Профиль шахт Каргалинских рудников из числа содержавших остатки наземных позвоночных. Для каждого рудника взяты наиболее глубокие шахты. Профиль приведен к общему нулю — уровню речки Верхней Каргалки у пос. Горного, Белозерского района Чкаловской области (бывшей Горной конторы Богоявленского завода)

Я приведу здесь сводный профиль (рис. 82) по старым рудникам Каргалинской группы, составленный по данным нивелировки Богоявленской горной конторы в 1891 г., уцелевший из сожженных в гражданскую войну рудничных архивов, переданный мне ныне покойным штейгером А.К. Хреновым. Профиль несколько исправлен по моим собственным исследованиям в 1929—1930 гг. некоторых старых подземных выработок Каргалинских рудников.

Общим уровенным нулем для всех старых геодезических и маркшейдерских работ на Каргалинских рудниках был уровень воды речки Верхней Каргалки у Богоявленской горной конторы (ныне пос. Горного Белозерского района Чкаловской области). Нужно думать, что этот уровень изменился лишь незначительно за полустолетие, прошедшее со времени работы тех шахт рудников, которые включены в настоящий профиль. По приведенному профилю можно привязать к определенным стратиграфическим уровням следующие находки фауны наземных позвоночных.

1. Левский рудник (Deuterosaurus biarmicus) в рудном слое на глубине 15 м от поверхности, от нуля + 8 м.

2. Щербаковский рудник (Deuterosaurus biarmicus), глубина 68 м, от нуля + 12 м.

3. Щербаковский рудник (Deuterosaurus gigas), глубина 55 м, от нуля + 25 м.

4. Рождественский рудник — мергельная линза (Platyops sp.), глубина 47 м, от нуля + 30 м.

5. Ново-Мясниковский рудник (мелкие, архаические, точнее не определимые дейноцефалы), глубина 54 м, от нуля +12 м.

6. Старо-Мясниковский рудник — нижний казенный отвод (Deuterosaurus gigas), глубина 36 м, от нуля + 32 м.

7. Кузьминовский рудник (глубокая мергельная линза), глубина 51 м (Discosauriscus), от нуля + 40 м.

Для других рудников или неизвестны их уровни и глубины, или найденные остатки не поддаются определению.

Остатки, принадлежащие Admetophoneus, обнаружены в Петровеликанской штольне (+ 38 м), на водоразделе Янгиза и Верхней Каргалки (+44 м и +52 м), в верхних горизонтах Правого и Ордынского рудников (+45 м приблизительно). Syodon (Cliorhizodon) найден в песчаниках Рождественского рудника — старые шахты, глубина 22 м, от нуля + 55 м.

Если сопоставить с этими уровнями ближайшие выходы морских известняков с фауной, то оказывается, что брахиоподовые известняки с мелкими продуктидами у Каменки (Шистемир) залегают на высоте около 65 м выше взятого нами нуля, пелециподовые слои у Васильевки имеют отметку +23 м, а пелециподовые известняки на Салмыше лежат выше нуля на 71 м.

Нетрудно видеть, что сопоставления горизонтов медистых песчаников и выходов морских фаций казанского яруса не заслуживают серьезного внимания. При расстояниях в несколько километров (в среднем 20 км от центральной части рудников — долины Верхней Каргалки у пос. Горного) даже самые незначительные дислокации или просто наклоны поверхности напластования, теоретически неизбежные в зоне переплетения дельтовых и морских осадков, могут дать проекции, превышающие все наши мощности во много раз как в ту, так и в другую сторону.

Ни одна из прежних, пройденных в Каргалинском районе скважин, не была добурена до фаунистически охарактеризованных отложений, что объясняется неожиданно большой мощностью встреченных толщ. Постановка здесь глубокого бурения давно необходима для разработки точной стратиграфии красноцветов Приуралья.

Имеющиеся в литературе данные сводятся к четырем глубоким скважинам Каргалинской геолого-разведочной партии 1929—1930 гг., пройденным через медистые песчаники в заведомо костеносных участках. Более позднее бурение не может быть ориентировано по залеганию костеносных линз (скважины 1931 г.).

Скважина глубиной в 300 м, пройденная на Левском руднике (отводе), встретила первые слои сильно мергелистых известняков без фауны на глубине 165 м от устья или на 150 м ниже залегания нижних костеносных линз среднего горизонта приуральского дейноцефалового комплекса или на отметке 142 м от взятого нами условного нуля. Известняк (два прослоя 5 и 10 м мощностью) ниже сменился красноцветной песчано-мергелистой толщей около 70 м мощности, с прослоями гипса. Второй горизонт тоже без фауны, мощностью 30 м, с нижележащей пачкой тонкослоистых мергелей, гипсов и доломитового известняка мощностью 15 м был встречен на глубине 230 м от устья или на отметке — 207 м. Ниже снова пошла красноцветная толща, местами с прослоями углистых песчаников, не пробитая до конца скважины на отметке — 277 м. Три другие глубокие скважины, располагающиеся к юго-востоку от Левской, ближе к восточной окраине рудного поля Каргалинских рудников, пересекли водораздел Янгиза и Верхней Каргалки против деревень Васильевка и Татьяновка. Суммарная мощность пройденных скважинами отложений (сведенная по профилю) равна 380 м. Низшая достигнутая скважинами отметка — 290 м от нашего условного нуля, или 260 и 240 м от уровня костеносных рудных пластов. Ни одна из скважин не встретила сколько-нибудь мощных слоев известняков или других пород с морской фауной. Непрерывная красноцветная толща известковистых глин (вапов) и песчаников на глубине 290 м от устья, или 200 м от условного нуля содержит пачку углистых прослоев и углей, переслоенных с песчаниками, общей мощностью около 25 м. Гипсоносные прослои встречаются в разных местах пройденного разреза.

Таким образом, скважины к востоку от Левского рудника на месте первого известнякового прослоя дают непрерывную красноцветную толщу, а на месте второго — угленосную пачку континентального типа. Это свидетельствует о том, что даже на глубинах до 300 м от уреза воды Верхней Каргалки не вскрывается никакой определенной фаунистически и непрерывно подстилающей меденосные отложения морской толщи.

Изложенные факты свидетельствуют, что каковы бы ни были построения различного толка исследователей, не было и нет никаких точных определений возраста пород мощной лагунно-континентальной толщи, подстилающей в районе Каргалинских рудников толщу медистых песчаников. Стратиграфия этой зоны еще далека от разрешения и должна быть решена не субъективными соображениями, а бурением и структурным анализом.

Стратиграфическое положение меденосных толщ в других районах известно еще хуже, особенно в соотношении их с окружающими отложениями. В Молотовской области новой стратиграфии медистых песчаников не имеется. Можно лишь догадываться, что распространенные вверх по правому берегу Камы от г. Молотова к г. Соликамску очень старые рудники относятся к верхним горизонтам меденосной толщи в целом, аналогичным верхним горизонтам Каргалинских рудников. К таким же верхним горизонтам принадлежат и зауральские рудники на юго-восток от г. Чкалова, насколько можно судить по литологическому характеру пород и сохранности растительных остатков. Более низко залегают рудники в районе Западного Ика, которые были заброшены еще во времена Рычкова, т. е. в конце XVIII века. Меденосная толща в них, вероятно, представлена средними, возможно и нижними горизонтами и должна содержать фауну нижней и средней группировки.

Наиболее западный рудник с мергельными линзами (Преображенский или Акбатыровский в Малмыжском районе Кировской области), по-видимому, аналогичен по возрасту и по генезису крупным глубоким мергельным линзам Каргалинских рудников. Другие рудники Татарии в Среднекамском районе, вероятно, относятся к верхним горизонтам, если судить по характеру пород, их залеганию и меденосности.

Совершенно особенный интерес должны иметь рудники в районе Бугульчана, у крутого изгиба течения р. Белой, представляющие собою наиболее восточные и, вероятно, наиболее близкие к древнему пермскому материку выходы меденосной толщи. Если, действительно, медистые песчаники в них отличаются столь низким стратиграфическим залеганием, как это представлялось старым исследователям, то изучение этих рудников должно дать много важного для понимания возраста и возникновения толщи медистых песчаников.

Подтверждением их геологической древности служит описанное в старых работах залегание меденосных отложений на гипсоносных породах, перемежавшихся с битуминозными или обогащенными органическим углистым веществом «черными флецами». Во всяком случае, для этих отложений характерно наличие сильно восстановительных условий — часть меди добывалась в самородном виде.

Из приведенного краткого обзора очевидно, что стратиграфия медистых песчаников еще требует серьезного исследования. Однако уже из имеющихся в нашем распоряжении данных следует, что низкое стратиграфическое положение медистых песчаников в отдельных случаях не может быть полностью объяснено только большей глубиной размыва подстилающих пород. Разные горизонты медистых песчаников содержат и разные фаунистические комплексы, представляющие не экологические группировки, а различные ступени эволюционного развития.

Нужно подчеркнуть, что фауна наземных позвоночных в медистых песчаниках — это не пришлое откуда-то, внезапно появившееся в Приуралье животное население. Остатки четвероногих в меденосной толще появились в результате осадконакоплений, благоприятных для захоронения наземных позвоночных. Сама же фауна, без сомнения, давно обитала на азиатской суше, претерпевая сложный процесс исторического развития путем разнообразнейших приспособлений к условиям существования. Но первой вестью об этой фауне, уже достигшей качественного скачка от архаических синапсид к терапсидам, для нас оказались остатки четвероногих из медистых песчаников.

Наступление момента захоронения фауны можно считать произошедшим даже немного раньше непосредственного отложения меденосной толщи. Этот момент начинается с отложения костей фреатозавров вместе с медными солями в типично морских нижнеказанских ракушняках Сантагуловского рудника. Вероятно другие кластические частицы континентального осадка еще не доходят сюда. Но очень скоро, как это видно по отложениям Карлинского рудника с фреатозаврами, уже залегающими на морском известняке, в песчанистых отложениях стали отлагаться континентальные осадки меденосной толщи.

Следующим этапом седиментации медистых песчаников было отложение конгломератов и древесных стволов, нагромождение масс песка в том же районе, где ранее материковые воды обусловливали только оруденение морских осадков. В областях, удаленных к югу и, вероятно, к северу, шло отложение меденосных песчаников и мергелей в подводных руслах, выдвинувшихся далеко вглубь области прежнего осадконакопления морского типа. С описанным вторым этапом совпадает захоронение остатков средней фаунистической группировки, гораздо более разнообразной, чем первая.

Последний известный нам этап отложения меденосной толщи сводится к более спокойному накоплению таких осадков, которые ранее отлагались в удаленной от центральной области медистых песчаников зоне. В этот период меденосные фации распространяются дальше к югу и северу, находясь в то же время несколько восточнее меридиана центральной области медистых песчаников, т. е. как бы приближены к Уралу. Этот последний этап наступает после короткого перерыва в отложении, вскоре после которого образуются местонахождения верхней группировки фауны медистых песчаников. В наиболее поздних горизонтах меденосной толщи остатки наземных позвоночных отсутствуют. Так, они очень редки в южных и северных поздних районах развития медистых песчаников и не найдены в верхних слоях Каргалинских рудников.

В совокупности все три этапа развития меденосного осадконакопления охватывают стратиграфически неизвестный диапазон времени, однако начало его от нижнеказанского подъяруса несомненно. Если принимать наиболее крайние взгляды на стратиграфию медистых песчаников и относить их к татарскому ярусу, то получится, что татарский ярус охватывает всю верхнюю пермь в ее континентальном выражении. Вряд ли целесообразно создавать ярус такого большого объема, в котором совершенно наивно будут объединены разнокачественные этапы развития фауны верхнепермских наземных позвоночных.

Если разбивать медистые песчаники на татарские и казанские, то в этом случае произвольно будет разграничена единая исторически континентальная серия и разделен единый приуральский фаунистический комплекс. Ясно, что такое стратиграфическое разделение не будет иметь ничего общего с наукой, отбросив два основных метода стратиграфических построений и отказавшись от исторического подхода!

Выше была проведена сравнительная корреляция фауны медистых песчаников с южноафриканской фауной Карроо по ступеням эволюционного развития. Из этой корреляции очевидно, что наша фауна медистых песчаников соответствует отсутствующей в Южной Африке фауне Экка. В таком случае между ней и типичными фаунами наземных позвоночных нашего татарского яруса, например северодвинской, соответствующей зоне цистецефалус Южной Африки, существует большой промежуток времени, которого хватит на целый ярус, в прежнем, более узком, понимании этого термина.

Напомню, что исследователи фауны и флоры медистых песчаников всегда обращали внимание на архаический, близкий к нижней перми характер насекомых или флоры. Этот же характер отмечался и для самых верхних горизонтов Каргалинских рудников, т. е. последнего этапа отложения медистых песчаников. В последнее время эти прежние определения вызвали ряд возражений, хотя ни одно из этих возражений не было основано на действительно новой обработке палеонтологического материала. Более того, надо со всей определенностью сказать, что морские фауны пелеципод и брахиопод из казанских отложений, смежных с медистыми песчаниками, ни разу не подвергались серьезной обработке. И еще более, — самая фауна казанского яруса, без сомнения представляющая собою множество различных фациальных обособлений, не подвергалась пересмотру с новой методикой палеонтологических исследований в нашем веке.

Вне всякого сомнения, в таких условиях причисление медистых песчаников огульно к татарскому ярусу является суждением в столь значительной мере субъективным, что не только не соответствует диалектическому разностороннему решению вопроса, но даже много уступает в обстоятельности работам наших старых исследователей, часть которых приведена в историческом очерке настоящей работы.

Совокупность палеонтологических и палеоботанических данных по медистым песчаникам говорит об относительной древности этой толщи, о том, что среди верхнепермских красноцветов медистые песчаники занимают низкое стратиграфически положение. Если это положение приходит в противоречие с имеющимися геологическими данными, то такое противоречие прежде всего служит показателем того, что наука стоит на пороге принципиально нового открытия.

Вероятно, разрешение противоречия между палеонтологическими фактами, говорящими о древности медистых песчаников, и геологическими воззрениями, по которым медистые песчаники — более молодое образование, пойдет по совершенно новому пути совокупного анализа истории морских и континентальных фаций, перемежающихся в зоне отложения медистых песчаников. До сих пор разделение исследователей по дробным специальностям или узкие, краткосрочные геологические исследования обусловили лишь беглое знакомство геологов с медистыми песчаниками. Однако важность широкого и детального изучения этого крупного этапа верхнепермского осадконакопления не может не быть очевидной и для крупных теоретических вопросов науки и для практики уральских геологических работ.

Предыдущая страница

К оглавлению

Следующая страница

На правах рекламы:

• komiinform.ru

© 2024 Архив публикаций Ефремова и материалов о нем.